Мир добрых чудес. Елена Юрьевна Бекетова

на здоровье! Никого у меня нет, кроме вас, мои пушистики. Даже ребеночка для себя не родила.

      Аист величественно уселся прямо перед ней. Кошки испуганно зашипели.

      – Нет-нет-нет! – замахала руками женщина. – Взять ребенка – это же такая ответственность! Нет, я не готова, – и она поспешно зашла в подъезд, закрыв за собой тяжелую дверь с кодовым замком.

      Катюша вжала голову в плечи:

      – Я ей не понравилась, потому что негритянка!

      Аист покачал головой:

      – Да она и разглядеть-то тебя не успела, сразу убежала. Нет, она, и правда, не готова.

      Следующим был балкон высотного дома. Там тоже беседовали муж и жена. Женщина с горечью делилась с мужем, что ЭКО опять не дало результатов.

      – Может, уде хватит? – участливо спрашивал муж. – Мы сделали столько попыток – и все безуспешно. Может, усыновим ребенка из детского дома?

      Аист встрепенулся и начал стучать в окно клювом.

      – Да ты что?! – резко вскинулась женщина. – У детдомовцев такая плохая наследственность! Они все вырастают умственно отсталыми, а потом спиваются…

      Катя хотела из всех сил закричать, что это неправда, рассказать, как много книжек она прочитала, спеть свою песенку.

      Но женщина смотрела сквозь нее и повторяла, как мантру:

      – Нет, только не усыновлять. Сделаем еще ЭКО.

      – Но у нас нет больше денег, мы все потратила на эти бессмысленные попытки! Подумай, любимая, если мы возьмем сироту, то подарим несчастному ребенку семью!

      – Возьмем кредит, – упрямо твердила женщина. – Может быть, следующая попытка будет удачной…

      Аист снова поднял Катюшу в воздух. Они видели молодую женщину, которую бросил муж из-за того, что она бесплодна. Женщина смотрела с балкона и от отчаяния думала о том, чтобы спрыгнуть вниз. Но, едва взглянув на Катюшу, она брезгливо поморщилась: негритоска, фу!

      Они видели пару, уже собравшую документы на усыновление. Но эти люди желали только младенца. «Мы будем имитировать беременность, – мечтали они. – И никто даже не догадается, что ребенок приемный».

      Они долго смотрели на скорбящую, потерявшую единственного сына. Та стояла перед иконами и сквозь слезы молилась. Аист постучал в ее окно. Но она отрицательно покачала головой.

      Целую ночь они кружились над городом, заглядывая в окна. Они увидели даже семью, где муж был чернокожим, а жена – белой. На ковре играл чудесный темнокожий мальчик.

      – Почему бы нам не усыновить ребенка из детского дома? – вслух размышляла женщина. – Мы обеспечены, вполне сможем воспитать еще одного.

      Катюша воспряла духом. Но едва аист коснулся лапками подоконника, как донесся беспрекословный голос мужчины:

      – Глупости! Зачем нам чужие дети? Родим своего!

      Наконец, аист-волонтер устал и присел на пустой детской площадке перевести дух. Катюша шмыгала носом и утирала слезы:

      – Столько людей! – дрожащим голосом говорила она. – Почему никто не хочет даже взглянуть на меня, аист?

      Аист ласково положил голову ей на плечо.

      – Люди делают