Аукцион невинности. Двойная ставка. Ольга Викторовна Дашкова

его.

      Не поймет, что я продала пустышку.

      Что я не девственница.

      – Смотри в глаза.

      Кусаю щеку изнутри до боли, смотрю, а у самой все обрывается внутри. Он словно гипнотизирует меня, забравшись в голову, где уже яркими вспышками мелькают картинки, одна откровеннее другой.

      Начинаю задыхаться, хочу отстраниться, но мне не дают.

      За спиной шаги, движение, оборачиваюсь, но вижу только чьи-то ноги, в мужских, до блеска начищенных ботинках.

      На плечо опускается рука, сухая, горячая ладонь, сильные пальцы сжимают до боли.

      А до меня доходит его сказанное: «Мы».

      Глава 1

      – Ты почему так рано проснулась, солнышко?

      Улыбаюсь, смотрю в сонные глаза дочери, они у нее синие с темными лучиками. Заправляю короткие пряди волос прядь за ушко, сама прикусываю губу, чтобы не заплакать, совсем недавно они были длинные и вьющиеся.

      – Сон плохой.

      – Это всего лишь сон, милая, все плохое осталось в нем.

      Беру малышку на руки, такая легкая стала, целую, она крепко обнимает меня. Мое сердце переполняют и радость, и боль одновременно. Как можно было уготовить ей такую сложную судьбу? Она – мой ангел, и зовут ее Ангелина.

      – А ты куда так рано уходишь?

      – На работу, милая, ты будешь с бабулей, я приду поздно.

      – Не уходи, мамочка.

      Дочь начинает плакать, пытаюсь ее отвлечь, не показать собственных слез. Я должна быть сильной, ради нее. Ради ее сердечка.

      – Смотри, какой красивый единорог, как ты его назвала?

      – Сеня.

      – О, какое интересное имя для сказочного существа.

      Маленькую плюшевую игрушку купила вчера, в детском магазине есть корзина «Распродажа», у розового единорога с радужным длинным хвостом был оторван один глаз. Пришила две одинаковые пуговицы, дочка очень обрадовалась, такое счастье видеть ее улыбку.

      – Пойдем, покажем Сеню бабуле и, конечно, покормим его кашей, чтобы он вырос в сильного и резвого скакуна.

      – Он не будет таким, он же волшебный.

      Дочка устроилась удобнее, вытерла слезы, погладила игрушке хвост, сделала губки бантиком, всегда так делает, когда задумывается.

      – Он, когда немного подрастет, сможет выполнять любые желания, сейчас он еще совсем малыш. Даже самые заветные.

      – Совсем любые?

      – Да, я загадаю, чтобы больше не бывать в больницах и чтобы папа пришел ко мне. Он ведь не приходит, потому что я больная, я знаю, так говорила одна тетя, а еще, что такие дети, как я, никому не нужны.

      Шею бы сломать той тете, зла не хватает! Как можно быть гадкой и бесчеловечной, чтобы говорить такое при ребенке?

      – Это была очень злая тётя, не слушай никого и не верь плохим словам. Ты моя самая лучшая девочка на свете, и все будет хорошо, осталось совсем немного.

      – И мой папа ко мне придет?

      Не знаю, что ответить дочери, ее папа ни разу не приходил и никогда не придет, ему не нужна дочь, никогда не была нужна.

      – Обязательно придет, потому что ты самая прекрасная и сильная девочка на всем свете,