Terra Incognita. Иннокентий А. Сергеев

её сопровождать.

      Я сделал вид, что обиделся и остался. А сам пошёл за ней.

      Она пришла в парк и, забравшись на эстраду,– эстрада была освещена,– сидела и курила. И всё!

      А я, прячась среди деревьев, битый час проторчал под моросящим дождём, пока не продрог до костей.

      Зато в другой раз она приехала в компании каких-то двух мужиков, полуголая и к тому же вдребезги пьяная.

      Закон подлости. Когда я увязывался за ней, она вела себя как паинька, но стоило только потерять её из вида – всё!

      На ней был какой-то дурацкий халат с попугаями, под ним белое кружевное бельё, и больше ничего!

      Она тут же завалилась в постель. А утром сказала, что ужасно провела ночь, что её напоили какой-то отравой, и чтобы я заткнулся, если не хочу, чтобы у неё лопнула голова.

      Я человек гениальный (кого этим в наше время удивишь?) и при этом умный – нелепое сочетание.

      Я мог бы развить идею, написать книгу, увлечь за собой миллионы людей по всему свету, воспламенив их огнём идеи, и, наверное, мог бы сделать на этом состояние.

      Но я не дурак.

      Ведь что такое зло. Зло – это тщетность.

      Гений странствует в мирах подсознания, открывая земли архетипов – прекрасно! Но вот он начинает анализировать открытое, и это опять прекрасно – если только он не начинает при этом спешно сочинять прокламации. Пусть думает, пишет, но только, пожалуйста, на каком-нибудь непонятном языке. Лучше на мёртвом.

      Или хотя бы зашифровывает свои идеи так, чтобы понять их было невозможно.

      А то ведь как бывает.

      Гению всё нипочём. Для него всё это естественно, а то, что естественно, не безобразно. Для него – да, а как насчёт остальных?

      Ведь дело даже не в том, что масса не может постичь идею, извращает её, превращая в полнейшее безобразие. Идеи-то, они всегда красивые, а на деле получается какая-нибудь гадость.

      Всё они прекрасно понимают!

      Для этого и ума-то особого не требуется.

      Они не извращают идею, они следуют ей. А вот этого-то как раз делать и не нужно.

      Гений выражает архетип в творчестве, и тем соединяет небесное и земное в светозарном акте свершения. Замечательно!

      А они? Они выражают архетип в своих неразумных, то бишь бессознательных поступках. Ну и пошло-поехало.

      Не надо им архетипы трогать, опасная это игрушка.

      То что спички нельзя детям давать, это мы знаем, а тут атомная бомба – понимать же надо!

      Нет уж, я не дурак, я отказываюсь, просто отказываюсь! Быть умным.

      Лучше уж я о ней напишу.

      Например, о том, как она однажды принимала ванну.

      Набрала полную ванну, напустила пену, лежит расслабляется.

      А я в комнате был.

      И тут горячую воду отключили. Как по заказу.

      Она же не может в мыльной воде выйти из ванны, кричит меня.

      Я прибегаю – что такое?

      – Воду отключили! Сволочи.

      Ну и что теперь делать?

      – Иди,– говорит,– набери хоть в кастрюлю воду, только побольше, и нагрей на плите. Надо же смыть