Сезон охоты на людей. Стивен Хантер

ничего плохого.

      – Вы убили девочку, – сказал Питер.

      – Мы никого не убивали. Это вы убили ее, внушив ей, что присутствие на этом мосту очень важно, а все вокруг – насильники и убийцы. Вы напугали ее, и она запаниковала. Вы заставили ее прыгнуть вниз. А мы пытались спасти ее.

      – Ты, чертова задница! Это вы убили ее! Ты здоровый, тренированный парень, и ты можешь излупить меня так, что из меня посыплется дерьмо, но это вы убили ее!

      – Хватит визжать. Я никогда не убивал никого, кто не держал бы в руках винтовку и не пытался бы убить меня самого или моих корешей.

      – Питер, все в порядке. Ты должен оставить нас одних.

      – Ради Христа, Джулия!

      – Ты должен оставить нас одних.

      – А-а-а… Ну ладно. Но что ни говори, в любом случае, Фенн, ты счастливчик. На самом деле.

      Питер повернулся и чуть ли не бегом скрылся в темноте.

      – Я никогда не замечала за ним такой смелости, – заметила Джулия.

      – Он влюблен в тебя без памяти.

      – Он просто мой друг.

      – Прости, что я не смог выбраться сюда раньше. Мы сидели взаперти по тревожному расписанию. Из-за Эми случилось столько всякого дерьма. Мне очень жаль Эми, но мы к этому никак не причастны.

      – О Донни…

      – Я хочу жениться на тебе. Я люблю тебя. Мне ужасно тебя не хватает.

      – Тогда давай поженимся.

      – А вот тут-то и есть загвоздка, – сказал Донни.

      – Загвоздка?

      – Да. Между прочим, я почти дезертир. Я в самоволке. Без разрешения покинул территорию части. Завтра обо мне доложат на утреннем разводе. Вероятно, со мной что-то сделают. Но я должен был увидеться с тобой.

      – Донни?

      – Дай-ка я расскажу тебе все по порядку.

      И он рассказал ей все начиная с момента его вербовки, рассказал о том, что он делал, чтобы завязать предательскую дружбу с Кроу, о том, как он бывал на вечеринках, объяснил, почему он так странно вел себя той ночью, об операции на мосту, об аресте Кроу и, наконец, о том, что ему предстояло сделать завтра.

      – Ради всего святого, Донни, мне так тебя жаль! Это так ужасно!

      Джулия прижалась к нему, и, ощутив ее тепло, он на секунду забыл обо всех своих проблемах и снова стал Донни Фенном из округа Пима, героем футбольных матчей, на которого все глядят снизу вверх, который пробегает сорок метров за четыре и семь, выжимает лежа двести пятьдесят килограммов и при этом заслуженно гордится высокими результатами тестирования умственного развития и тем, что прилично относился к самым последним жабам и червякам, которые были в его школе, и никогда никого не унижал и не обижал, потому что это было недостойно его. Но тут он моргнул и вернулся в темный парк, где не было никого, кроме Джулии с ее теплом, ее ароматом, ее сладостью, и, когда он выпустил ее из объятий, на него тут же снова навалились все беды и тревоги последних дней.

      – Донни, разве ты не сделал для них уже достаточно? Я хочу сказать, ведь ты же был ранен, шесть месяцев пролежал в этом ужасном госпитале, потом вернулся и исполнял все, что тебе приказывали. Когда же все это кончится?

      – Все