Огненный принц из Маншаллы. Дмитрий Янковский

ответила Олеся. – Я эту хреновину с детства выговорить не могу! Что за проверочки такие?

      – Нормально. – Охотник опустил автокастер. – Змеелюды такие сложные предложения строить не способны. Дальше пешком идите. На машине нельзя. Пространство перед лагерем свободным должно быть, а парковку на обитаемой территории делать никто не стал, чтобы жилплощадь сохранить.

      Машин на обочинах было не особо много.

      – Маловато автомобилей, – задумалась Олеся. – Хотя колонна с беженцами вроде большая была.

      – Кто-то мог и пешком дёру дать. Или на соседнюю трассу свернуть, чтоб к родственникам в деревню свалить. – Пожал плечами я. – Ничего. Нам больше места достанется.

      – Женя! – Насупилась Олеся. – Ты совсем? Столько людей погибло!

      – О живых надо беспокоиться. – Отмахнулся я. – Не о мёртвых.

      Я открыл крышку багажника, и понял – в нашей машине пожиться нечем. Ни сменной одежды, ни провизии. Оставалось надеяться, что в лагере беженцев удастся отыскать предметы первой необходимости.

      – Идём. – Я хлопнул крышкой багажника. – Скоро твари полезут.

      Лагерь беженцев основали у городских стен, и обнесли двойным трёхметровым забором, наспех обвешанным защитной магией света. Он скудно освещался маломощными прожекторами, так что до калитки мы топали вдоль него, и там нас сразу встретили лучами подствольных фонарей в лицо:

      – Стоять! – крикнул охранник, и взвёл автокастер. – Ни шагу больше!

      Весёлое местечко. И фонарь светил так ярко, что глаза открывать не хотелось.

      – Мы люди! – это Олеся. – Не стреляйте! Нас уже проверили!

      – Кто вас знает! Зенки откройте, раз люди! – вмешался второй охранник. – Живее!

      Пришлось подчиниться.

      – Да вроде красных отсветов в глазах нет, – рассуждал первый охранник. – Думаю, можно пропустить.

      – Ага! – не унимался второй. – А если это змеелюды из степи? Они кожу только так на человеческую меняют, не отличить! Эй ты, блондинка! Ну-ка произнеси: «Если глядеть снизу, то справа и слева ничего не видно».

      – Если глядеть снизу, то справа и слева ничего не видно, – послушно повторила Олеся.

      – Теперь остальные!

      Мы тоже произнесли эту странную фразу.

      – Фух. – Второй охранник вытер со лба испарину, и опустил кастер. – Извиняйте. Змеелюды нынче разошлись. Дневная смена инструкцию проигнорировала, и двоих в лагерь пропустила под вечер. Средь бела дня вылезли, представляете? Они девять человек в шестом бараке в клочья порвали, прежде чем мы их накрыли. Чёрт бы побрал этого дракона. Теперь и днём никакого спокойствия нет.

      – А странные слова зачем? – полюбопытствовал Саша.

      – Змеелюды тупые как пробки. – Охранник стукнул себя фалангой пальца по темечку. – Сложные фразы осилить не способны. Вот мы и издеваемся над народом. То скороговорки произносить заставляем, то такие вот фразочки.

      – Проходите, –