Записки ветеринарного врача из приюта. Анна Епифанцева

уже помыла инструменты, когда ко мне подошла девочка. До этого я видела, как она приходила гулять с собаками, на летних каникулах таких желающих много приходит.

      Радостные собаки мчатся со всех ног, высунув языки, а девочки-волонтёры трепыхаются на конце поводков, как бантики на ветру. Чтобы затормозить, им иногда приходится хвататься за деревья, благо лес начинается от самых ворот приюта.

      И вот передо мной вырастает девочка, на вид лет шестнадцати, в руках поводок, на поясе сумка для лакомства – явно гуляла с собачкой.

      – Анна Николаевна, здравствуйте. Можно мне прийти к вам посмотреть на операцию? – несмело произнесла она и запнулась.

      – Ты точно уверена, что хочешь этого? Операция – это не аттракцион и не шоу для каждого желающего. На экскурсию я никого не беру.

      Но девочка не ушла и, переминаясь с ноги на ногу, продолжала.

      – Просто я хочу стать ветеринарным врачом. Я могла бы вам помогать.

      А вот это уже совсем другое дело, подумала я, помощник мне очень нужен. Больше не придётся выходить во двор и орать во весь голос: «Люди! Ау, кто-нибудь! Подержите мне кошку для укола!»

      – Хорошо, приходи. Сначала посмотришь, а если не испугаешься, то будешь помогать, я скажу, что надо делать, – ответила я девочке.

      – Спасибо! Я завтра утром обязательно приду, – обрадовалась моя будущая помощница и убежала с подружкой.

      На следующий день Карина с самого утра ждала меня возле кабинета.

      – Ну что ж, заходи, – пригласила я её в свой закуток. Это в крупных ветеринарных клиниках есть просторная стерильная операционная. А у меня просто комнатка три на три метра. Обычный небольшой пункт стерилизации – даже не пункт, а пунктик.

      В этой комнатке умещаются стеллажи с лекарствами, инструментами, бинтами, стерильными салфетками, нитками для шитья. В одном углу – шкаф с документами, в другом центрифуга, в третьем холодильник с вакцинами. А самое почетное место, в центре, занимает операционный стол. Вокруг него можно пройти лишь бочком. Даже не пройти, а протиснуться.

      Карина встала около стола.

      – Ты стой и смотри, – сказала я ей, – крови не боишься?

      – Нет, – осторожно ответила Карина.

      – Самое главное, в обморок не падай, а то мне некогда будет тебя откачивать. Не брошу же я кошку на столе.

      – Нет-нет, всё хорошо. – Карина судорожно качнула головой.

      Во время операции моя несчастная помощница была похожа на стойкого оловянного солдатика – такая же молчаливая и напряжённая. Она стояла по стойке смирно, не шевелилась и, похоже, иногда забывала дышать.

      Я краем глаза следила за ней.

      – Всё нормально? Не страшно? Не душно, голова не кружится, не тошнит? – Я заметила, что Карина немного побледнела.

      – Можно я немножко посижу? – чуть слышно ответила она.

      – Так, всё понятно, быстро на свежий воздух! Выйди и сядь в тень, подыши на ветерке!

      Но Карина