Романтизация зла. Фэя Моран

циферблате моих часов. К этому времени весь дом уже, должно быть, готов к моему двадцать третьему дню рождения.

      Наверняка Бобби и его компания таких же укурков, как и он сам, вместе с девицами лёгкого поведения уже сели в свои дорогие автомобили, которые они все приобрели за счёт денег своих папаш, и мчались в сторону Виндзора из самых элитных районов Лондона. И я более чем уверен, что они уже успели закинуться чем-нибудь запрещённым или выпить, а значит приедут уже пьяные.

      Я в основном всегда пил вино, но никогда ещё не напивался до того состояния, когда ты кричишь что-то несуразное, срёшь под себя и падаешь в обмороки. Очень важно всегда контролировать себя, что я и делал всю свою жизнь. Переизбыток алкоголя способен превращать людей в животных, и я с радостью наблюдал за тем, как это происходит с другими, однако сам в подобное не ввязывался никогда.

      Я гораздо выше их всех.

      – Собираетесь ли вы ехать домой, сэр? – спросил мой личный водитель.

      Его звали Ламонт Редклифф, и на лице его всегда был этот отвратительный шрам на пол-лица, который он, как я думаю, получил в армии, когда совсем рядом с ним подорвался снаряд. Я не знал историю его жизни и о том, как он стал нашим личным водителем, да и плевать мне на всё это было, но я видел его часто, и он иногда рассказывал о своей жене, которая бросила его много лет назад, и о своих детях, которые рады бы приехать, однако охрана возле нашего дома не пропускает лишних людей в дом. Я также знал, что он получал достаточно хорошие деньги с кармана моего отца за свои услуги, и в целом я был доволен его работой, поэтому не пытался как-то избавиться от него и не испытывал к нему никакой личной неприязни. По крайней мере, она была не такой сильной, чтобы я успел её заметить.

      – Да, – ответил я, убирая телефон. – Едем.

      Я сел в автомобиль, водитель сел за руль, и мы тронулись вперёд по ровному асфальту, которым были уложены улицы Лондона.

      Вообще я посещал этот город раз тысяч, не меньше. В детстве я ездил с родителями прогуливаться по улочкам, заходить в кафе и рестораны, а потом ночью любоваться на Биг Бен и Тауэрский мост, хоть я в этом не видел никакого смысла. Помнится, отец часто удостаивался чести, как он сам выражался, общаться с самóй королевой Елизаветой и гордился этим так, будто он сам был в числе королевской семьи, когда на самом деле дедушка с бабушкой были грёбаными алкоголиками и лишь каким-то чудом не погубили своих детей ещё в детстве. Отцу удалось вырваться из бедности, когда он своими силами открыл бизнес, подружившись с нужными людьми, а потом познакомился с моей матерью. Они часто рассказывали, какой романтичной у них была свадьба, чтобы это слово ни значило, и какими замечательными были первые дни в качестве супругов.

      Я же смотрел на них как на идиотов и совершенно не понимал, о чём они, чёрт возьми, говорят. Что значат эти их дурацкие улыбки, которые появляются на лице, когда они смотрят друг другу в глаза, что значит их поцелуй, и почему они так по-идиотски выглядят, когда держатся за руки?

      Всё это было не для меня и не про меня. Что-то чужое и непонятное.

      Сколько