Архивы Дрездена: Перемены. Адская работенка. Джим Батчер

чуть ниже ее головы, ударила струя испепеляющей энергии. Подчиняясь моей команде, поток энергии искривился, свернувшись в подобие магического кулака, и этот кулак апперкотом врезался в, если можно так выразиться, тысяченожкин подбородок, отшвырнув ее голову на несколько ярдов. Покрытое изумрудным хитином тело дернулось от боли.

      Это, если подумать, не должно было бы застать меня врасплох. Но застало.

      Земля у меня под ногами всколыхнулась, и я, бестолково размахивая руками, отлетел в сторону. Я приземлился на спину в самой гуще примул, которые немедленно ожили и зашевелились, протягивая в мою сторону усеянные зловещими острыми шипами побеги. К тому моменту, когда мне удалось, отодрав их от своих лодыжек и запястий, подняться на ноги, окружавшие меня цветочки начали наливаться кровавым багрянцем.

      – А знаешь, Гарри, – подал голос Боб, – сдается мне, не сад это вовсе.

      – Гениальная мысль, – буркнул я.

      Тысяченожка как раз восстановила равновесие и начала готовиться к новой атаке. Теперь уже все ее тело, выбравшись из земли, разворачивалось следом за головой. Множество ног, в правильно заведенном порядке вонзающихся в почву на манер бурильных агрегатов, производили звуки, напоминающие, как я решил, не столько приближающийся скорый поезд, сколько работающий на полную мощность зерноуборочный комбайн.

      Собираясь на бегу с духом, я бросился ей навстречу, упер конец посоха в землю и, словно прыгун с шестом, сделал выпад ногами вперед и вверх. Помноженный на силу заклинания бросок швырнул меня над продолжавшей нестись мне навстречу тварью. Она злобно зашипела и попыталась перехватить меня в полете, но не успела затормозить, а метнувшейся вслед за мной голове помешали ее же собственные задние пары ног. Впрочем, если я и выиграл что-либо, то всего несколько секунд.

      Но этого мне хватило, чтобы развернуться, сузить луч испепеляющей энергии, превратив его в увеличенное подобие газового резака, и полоснуть поперек тела чертова членистоногого аккурат на половине длины. Столь точной магии я научился у Люччо, хотя не уверен, что сумел бы воспроизвести такой фокус в реальном мире.

      Луч толщиной в палец или два рассек мерзкую тварь надвое с легкостью макетного ножа, если бы последний был размером с фуру-полуприцеп.

      Тварь взвизгнула… правда, визг этот скорее напоминал рев, но боль в нем слышалась однозначно. Задняя часть тела продолжала нестись в прежнем направлении, словно не заметив отсутствия головы. Передняя же половина забилась как безумная; возможно, ее ограниченный мозг оказался не в состоянии справиться с перегрузкой, пытаясь посылать нервные импульсы недоступным более частям тела. В конце концов голова пустилась вдогонку собственному, так сказать, туловищу, и все это принялось описывать широкие круги, нанося при этом изрядный урон окаймлявшим тропу примулам.

      – Накось выкуси! – завопил я, торжествуя. От избытка адреналина мой вполне солидный баритон едва не срывался на дискант. – Есть чем ответить на луч смерти, а? Нечем ответить, так ведь! Возвращайся-ка