Ты умрёшь через неделю. Дарья Акулова

по поместью. Но каждый день девушка находила в своей садовой беседке новый букет. Её смущало внимание со стороны чужого мужчины, всё-таки она была замужней дамой. Но в отсутствии супруга она отнеслась к этому с интересом. Мистер Лави говорил с ней цветами, но Анна молчала. Букеты она не выбрасывала. За неделю её комната наполнилась красками и благоуханием.

      – Вы выяснили, от кого эти цветы? – спросила Бетти.

      – Не имею ни малейшего понятия, – ответила Анна.

      Фиалки из первого букета очень быстро стали увядать, оторванные от корней. Чтобы хоть капельку сохранить их красоту, Анна засушила их между страницами книги. Теперь она любовалась результатом.

      – Он настойчив, – улыбнулась Бетти.

      – Выпороть бы тебя, – отрезала Анна. – У меня, вообще-то, есть муж.

      – Простите, Ваша Светлость, – Бетти склонила голову. – Я знаю это. Но также я знаю, что вы несчастны в этом браке.

      – Хм… – рассеянно сказала Анна, вклеивая фиалки в альбом, который она сама составляла.

      – На Вашем месте я бы наслаждалась вниманием мужчины. Без него женщина увядает, как цветок без воды.

      – Как видишь, в отсутствие внимания мужа мне стало наоборот лучше.

      – Ну, а внимание другого мужчины послужит вам удобрением.

      – Какие глупости ты говоришь! – засмеялась Анна и шутливо толкнула камеристку, отчего та хихикнула.

      На самом деле Анна готова была нарушить своё молчание. Сегодня в беседке её встретил букет ирисов. Девушка каждое утро брала книгу-расшифровку с собой. Ирисы – надежда. Что ж, у неё сегодня игривое настроение. Она попросила Бетти принести ножницы, а потом отрезала головку фиолетового ириса и постаралась кое-как закрепить его на лифе платья с левой стороны рядом с сердцем.

      – Что это значит, Ваша Светлость? – спросила камеристка.

      – Что я готова выйти на разговор.

      Мистер Лави постучался в дверь её комнаты тем же днём поздно вечером. Бетти уже, скорее всего, спала в соседней комнате. Анна открыла дверь. Она догадывалась, что он придёт.

      – Ваша Светлость, – мистер Лави поклонился.

      – Доброй ночи, мистер Лави.

      – Вы можете звать меня Сэм.

      – К чему всё это, мистер… Кхм. Сэм?

      – Вы сегодня носили у сердца мой подарок.

      – Откуда дворецкий так хорошо знает язык цветов?

      – Начал изучать, когда увидел Вас.

      – Вы не ответили на первый вопрос.

      Они стояли в дверях. В комнату Анна его, конечно, не пускала. Но он и не пытался войти.

      – Я надеялся, цветы вполне ясно выразили мои мысли.

      – Да, но мне не понятно, зачем Вы это делаете. Я – герцогиня, Вы – дворецкий.

      – Плевать на титулы, это всё ярлыки.

      Он немного приблизился и сказал шёпотом так, чтобы услышать могла только она:

      – Меня тянет к Вам.

      Анна тоже наклонилась к нему, вглядываясь в его лицо в полутьме.

      – Я замужем.

      – И что дал Вам этот брак? Ни детей, ни здоровья, ни чувств.

      – Почему Вы так решили?

      – Поспрашивал у слуг. Да и собственными глазами это вижу. Вы как птичка, которую заперли в клетке.

      Он был прав.

      – Я