За чертой. Александр Можаев

Насчёт петуха точно! Как был петухом, петухом и остался…

      – А самое смешное, – добавил Носач, – что он и не шутил… Вот такие у нас сейчас мэры… Вчера ещё на рынке шарик стаканами гонял и знал лишь одну присказку: «Кручу-верчу – обмануть хочу…» А теперь мэр. Воровской авторитет Доброслав и поставил его на это место, чтоб свои вопросы решать. Что скажет, то «мэр» и сделает…

      – Так может, нужно было с Доброславом и решать этот вопрос?..

      – С Доброславом и решили… Думаешь, чего этот петух прискакал?.. Так и живём… – с грустью проговорил Носач, и добавил: – Чудеса твои, Господи…

      Наконец с местом определились. Члены художественного совета, почёсывая затылки, начинают давать ценные указания по проекту. Причём, каждый последующий совет исключает все предыдущие. Казаки понуро стоят в стороне. К полудню худсовет окончен, все начинают расходиться.

      – Николай Васильевич, ну что они тут несли такое несусветное?!. – возмущается Носач.

      – Ну а как ты хотел? – усмехается отец. – Работа у них такая…

      И, успокаивая казаков, добавляет свою любимую поговорку:

      – Умных людей послушаем, но сделаем так, как надо!

      Забегая вперёд, должен сказать, что криминальный авторитет Доброслав, управлявший в те годы Луганском, вскоре был убит в бандитских разборках. Установку памятника Екатерине Великой заморозили, а сам Данилов, как только началась Русская Весна, бежал из Луганска в Киев, где нашёл себе достойное применение в Совете безопасности бандеровской Украины.

      – Дурак-дураком, а здесь мигом сообразил, что в Народной республике ему портфель уже не дадут, – смеялся Носач.

      Но и там, в Киеве, вознесшись на вершину власти, он оставался верен себе и мало чем отличался от прежнего напёрсточника, каким его помнили в Луганске.

      Приходила в Деркул полая вода…

      «А поедем-ка короткой дорогой!» – о, сколько весёлых и не очень весёлых приключений начинается с этой фразы!

      Ранним мартовским утром иду на «зоревой» автобус. На автобус мне гораздо ближе, чем к поезду, да и дорога лучше – пески. Ночной дождик подъел на полях снег, и где-то в балке шумит вода.

      – Сань… – окликает из-за своей калитки Натаха. – В Луганск, к отцу, едешь? – спрашивает она.

      – К отцу… – отвечаю я.

      – Решил короткой дорогой?..

      – Ну да – сюда ближе…

      – К Носачу заедешь?… – задаёт Натаха свой окольный вопрос.

      – Собирался. Если успею…

      – Вчера по Луганскому телевидению его показывали… Важный такой, со значком… В гору попёр…

      Я вижу, ей хочется спросить совсем о другом, только к этому «другому» она никак не может подобраться.

      – Что Кудину сказать? – напрямую спрашиваю я.

      Натаха вздыхает, и, махнув рукой, молча, уходит во двор.

      – Понятно!.. Передам! – весело кричу вслед.

      Переходя Деркул, на минуту задерживаюсь на мосту, смотрю на быстрое течение. Вода в реке помутилась, но всё ещё в своих берегах.

      «Значит,