Физика. Елена Сергеева

немного прийти в себя.

      Закрываю глаза и снова проваливаюсь в прошлое.

      Больница, сотрясение, но главное – неотпускающее волнение: что с ней?

      Воспоминания размазаны, но я отчетливо помню, что пришел Егор, а Аня спала… или только проснулась…

      Ее отсутствие, добавляющее накала напряжению, а потом слова матери, как новый удар по моей и так тяжелой голове: «Аня уехала».

      Едва выйдя из больницы, я чуть не прибил Егора, добиваясь признания, что он с ней сделал, но отец вступился и уверил: увез его, а девушка уехала на такси.

      Я восстановил симку, узнал ее номер и бесконечно звонил. Только телефон был все время выключен или находился вне зоны действия сети.

      Я встречался с Майей и «пытал» ее, но одноклассница сама была в шоке от исчезновения подруги.

      Как долбанный сталкер, день за днем возвращался к нашей будке и ждал девушку, но она не появилась.

      Я страдал, метался, пытаясь ее найти, и мать решила добить меня, заявив, что Алабины взяли деньги, чтобы исчезнуть навсегда, и показала расписку, подписанную ее матерью.

      Я не поверил.

      Это просто не укладывалось в моей голове.

      Но когда эмоции слегка улеглись, то попытался беспристрастно разложить факты.

      Если бы Аню увезли насильно (этого сценария развития событий я придерживался большего всего), она должна была бы вернуться или как-то связаться со мной.

      Через неделю, через две.

      Девушка обязательно что-то придумала бы, а поскольку спустя месяц я не получил от нее никакого известия, пришлось поверить и смириться, что та, ради которой я был готов рыть землю и покорять горы, променяла меня на благополучие.

      Трусливо сбежала, даже побоявшись все сказать в глаза.

      Предала.

      Вздыхаю, вспоминая, как весь август подыхал в берлоге и питался кефиром да йогуртом, поскольку другую пищу не мог в себя впихнуть и только начало учебного года и желание добиться своей цели: стать одним из лучших хирургов России, подняла меня на ноги.

      Я вгрызался в учебники, не пропускал ни одной лекции, и однокурсники косились на меня, явно за глаза называя «ботан». Но мне всегда было фиолетово на чужое мнение.

      Только на третьем курсе я стал более-менее оживать и иногда вылезать на свет божий из каморки общежития…

      Открываю глаза. Тру их ладонями.

      Все. Хватит вспоминать.

      Прошлое делает меня слабым, а мне надо быть сильным и целеустремленным.

      Подъезжаю к дому, знакомому до мелочей, и принципиально оставляю машину на дороге, а не заезжаю во двор.

      С тех пор, как Егор ударил или толкнул меня, и я провел в больнице две недели, а мать подло замяла произошедшее, не дав разобраться; с тех пор, как узнал, что Ольга Константиновна дала моей любимой девушке денег, чтобы та уехала; с тех пор, как женщина, родившая меня, подтвердила, что Евгений Ерохин не является моим биологическим отцом, я больше здесь не жил. Собрал сумку и не появлялся, несмотря на слезы и мольбы матери.

      Собственно, и ее существование встало для меня под сомнение. Она воткнула нож в спину, когда я был не в состоянии обороняться.

      Простить предательство