И опять Пожарский 5. Андрей Шопперт

выше ростом. Был юноша не богатырского сложения. Жердь, одним словом. Получилось весело. Пётр стоял, чуть согнув ноги в коленях и наклонив голову к плечу, а рында передавал ему царский указ, практически стоя на коленях.

      – Слушаю, – улыбнулся Пётр.

      – Велено тебе князь быть завтра на утрене в Успенском соборе.

      – Хорошо, – попытался кивнуть Пётр, получилось не очень, только ухом по потолку поводил.

      Рында тоже ударился головой о притолоку и испарился. И как только царь батюшка прознал о приезде. Пётр всего два часа назад и въехал на отцовское подворье. Приказал с дороги баньку топить, да не жалеть дров, чтобы быстрее получилось. И вот только он стал раздеваться в предбаннике, рында и заявился. Значит, видел кто-то и опознал, да и царю успел доложить. Ну, что ж, сходим на богослужение. Для престижа полезно рядом с Михаилом Фёдоровичем лишний раз засветиться. Служба часа три длится. Если часов в девять начнётся, то сразу у царя батюшки и отобедаем.

      После обеда император всех удалил, и остались они втроём с дьяком Борисовым ещё. Пётр подробно рассказал о взятие ливонских городов и об освобождении Риги и Митавы. Не забыл упомянуть и о стычке с ляхами. Михаил Фёдорович аж подпрыгну и хотел послать Фёдора Думу собирать.

      – Подожди, Великий Государь, позволь слово молвить, – остановил его Пожарский.

      Михаил губы поджал, но дьяку рукой махнул, мол, подожди бежать.

      – Я Польному гетману Радзивиллу в Риге специально невыполнимое условие поставил, чтобы за каждого нашего убитого они дали по десять тысяч злотых и за раненых по тысяче, итого пятьдесят семь тысяч злотых. В противном случае обещал спалить Краков и Варшаву. Конечно, Жигамонт и сейм будут категорически против. Денег не дадут, а у тебя будут прощения за Льва Сапегу просить. Так что на переговорах будет уже перевес на нашей стороне. Ну, а после Рождества подумаем, может пограбить Краков. Да не своими руками, думаю, запорожские казаки на мою просьбу откликнутся. Те, что со мною были, по тысяче злотых на Сечь привезут. За такими деньжищами казаки и сорок тысяч войска наберут. Подождём, посмотрим, как себя ляхи будут на мирных переговорах вести.

      – А что наша Дума скажет? – задал правильный вопрос царь.

      – Дозволь мне Великий Государь завтра на Думе присутствовать. Хочу кое-что преподнесть тебе. Пока секрет, – улыбнулся Пётр, увидев искорки любопытства в карих глазах Романова.

      – Быть по сему, завтра после полудня и подходи в Переднюю палату, – согласился Государь, – А что ты, Петруша, про переговоры в Нарве посоветуешь? Скоро и выезжать уже. Сговорились на первое ноября по латинскому календарю.

      – Прошу, Великий Государь, выполни одну просьбу, – после раздумий попросил Пожарский.

      – Говори.

      – Опоздай на два дня. Прибудь в Нарву только второго ноября вечером.

      – Зачем же это, да и неудобно, сам ведь время назначил, – нахмурился Михаил.

      – Во-первых, третьего ноября 1612 года по латинскому