И опять Пожарский 5. Андрей Шопперт

что теперь будет? Правильно ты крестьян забрал. Молодец даже. А с этими сейчас разберёмся. Школа далече? – Пётр снова выглянул в окно.

      Часть ляхов спешилась и заряжала пистоли с пищалями и мушкетами. Пётр их даже пересчитал. Получилось пять шляхтичей и двадцать семь человек попроще. Хотя, в Польше полно очень бедной шляхты, которая себе и коня-то позволить не может. Живут вот такими телохранителями при более богатых. Итого тридцать два человека. Да, если бы они вчера не приехали, то всё могло кончиться довольно печально. Только бог оказался на стороне православных. Именно сейчас в школе четыре десятка спецназовцев, понятно, уже проснулась и … Стоп. Там ведь десяток ляхов. Они, конечно и в Вершилово пожили и воевали со шведами здорово, но тут ведь не шведы. Тут свои. Как себя будущие «рулетчики» поведут. Ну, что ж. Вот и проверим.

      – Школа, спрашиваю, далеко? – повторил вопрос Пожарский.

      – Метров триста, на въезде в село.

      – Точно, – Пётр вспомнил, как они проезжали поздно вечером вчера двухэтажное здание, – Фома где?

      – В школу и пошёл с петухами, – махнул на запад Коровин.

      – В доме кто ещё?

      – Жена и дочка, три дня как народилась, – расплылся в улыбке Силантий.

      – Дверь заперта изнутри? – Коровин отпрянул, – Силантий, бегом дверь запри, и завали чем под руку попадётся. И пистоли мои принеси. Да и одежду, – Пожарский оглядел себя. Воевать собрался, в одних подштанниках. Позор.

      Коровин успел. В дверь забарабанили.

      – Отворяй, пся крев!

      Пётр решил, что самое время начать переговоры.

      – Чего надо, – выкрикнул он из разбитого окна.

      – Отворяй, кажу, и замкний сен ты, быдлаку хамски!

      Какой-то перебор. Пётр за шесть лет общения с Янеком Заброжским польску мову немного освоил и понял, что его сейчас обозвали «быдлом».

      – Ещё раз спрашиваю, чего на… – Договорить он не успел. По окну выстрелили из пистоля и тот же противный голос снова заорал.

      – Замкний сен, ты пердолоны в дупэ ты! Отворяй дрзви.

      Ну, вот теперь ещё и засранцем обозвали. Бабах. Пётр целился в крикливого. Этот был в сером ермяке, а значит, не был тут главным. В ответ шарахнули, так шарахнули. Кто их воевать учил. Поди, все до единого выстрелили, и теперь оружие опять разряжено. Но проверять Пётр не стал. Да и не понадобилось. Раздались выстрелы из-за забора стадиона.

      – Шляхтичи живыми нужны, – завопил он во всё горло.

      Через десять минут, когда трупы отволокли в одну сторону, предварительно раздев до исподнего, а раненых и живых в другую, тоже раздев, мало ли, вдруг, кто кинжальчик припрятал, Пётр прошёлся перед пленными. Их осталось не много. Двое в красных жупанах были ранены и их сейчас перевязывали спецназовцы Бороды. Один же был невредим. Кроме этих троих было ещё трое раненых и двое просто сдавшихся. Ну, вот, а шуму было. Быдлом обзывали и засранцем. Не сдержанный на язык лях сейчас ответить за свои слова не мог, Пожарский не промахнулся, но