Первокурсник. Моника Мерфи

в окно.

      – Мне двадцать лет, – напоминаю я. – Не обязательно показывать меня своим дружкам.

      – Со мной всегда ходят Лори и Палмер. Ты живешь далеко, и как раз тобой я хочу похвастаться больше всего. – Он улыбается и встряхивает лед в стакане, прежде чем сделать глоток. Его взгляд встречается с моим в отражении окна. – Несмотря на то, что ты хочешь стать учительницей.

      Я подхожу к нему и потягиваю за волосы, чтобы он вскрикнул.

      – Учитель – благородная профессия.

      – И неблагодарная. Весь день на тебя вешаются сопляки, а их родители жалуются, что ты не понимаешь их милого Джонни, который задирает других детей. – Папа качает головой, ставит стакан и поворачивается на стуле лицом ко мне: – И это за пятьдесят тысяч долларов в год. И то если повезет. Как ты собираешься жить на такую зарплату?

      – Ну, я точно перееду отсюда. – Жилье в Сан-Франциско и в Заливе неприлично дорогое. – А еще у меня есть ты, – самоуверенно заявляю я.

      На самом деле мне этого не хочется. Я хочу выживать сама, без папиных денег. Хочу быть независимой, в отличие от мамы, которая много лет с ним в разводе, но все еще живет за его счет.

      Я отказываюсь так жить. До того, как выйду замуж (если это вообще когда-нибудь случится, потому что мои взгляды на любовь далеки от романтических идеалов), я хочу сделать все, чтобы стать независимой и самой о себе заботиться.

      Мужчина мне не нужен. Не сейчас.

      И вообще никогда.

      – Похоже, нужно перестать платить за тебя в двадцать один, – шутит он, но по тени в его взгляде я понимаю, что в этом есть доля правды.

      – Я пошутила. – Я скрещиваю руки, чувствуя себя так более защищенной. Не стоило говорить, что рассчитываю на его помощь. – Сама справлюсь.

      Он смеется и качает головой:

      – Конечно, справишься. Встретишь вечером в клубе какого-нибудь красавчика и потом выйдешь за него замуж. Благодаря своему папаше он окажется чертовски богат, и вы оба будете обеспечены до конца жизни. Думаю, так и случится.

      От гнева у меня кровь начинает закипать, я опускаю руки, сжимаю ладони в кулаки.

      – Этого не будет. Я не хочу выходить замуж за богатенького сексиста. Да я вообще не планирую выходить замуж.

      – Ага. – У отца такое самодовольное выражение лица, что я хочу его ударить. – Подожди немного. Я-то знаю, как это все происходит.

      – Что это значит? – Я начинаю чувствовать обиду.

      – Посмотри на себя, Хайден. У многих моих знакомых сыновья твоего возраста. Они один раз увидят тебя, а потом засыпят меня просьбами, как бы познакомить с тобой их младшенького.

      – Отвратительно. – Я морщусь. – Я же не животное, за которое можно торговаться.

      – Ты бы удивилась, если бы знала, сколько деловых сделок заключаются через брак и по сей день. – Он приподнимает бровь. – Я уже присмотрел кое-кого для Палмер.

      Иу! Звучит кошмарно.

      – А Палмер знает об этом?

      – Она в курсе.

      И все. Она в курсе.

      В курсе, что отец собирается свести ее с кем-то, за кого, по его расчетам,