Мир за мир. Ярослав Васильевич Ворон

ничего не говорил!

      В это время раздался звонок, и Ледяная Дева метнулась открывать. Так и есть – Страж Вихрей, нагруженный пакетами. Он передал пакеты, озорно подмигнул и исчез.

      – Ты хоть представляешь, что такое Лесная Сестра? – с жаром продолжала в это время Светлана. – Да, фея добрая, но на ней же золота с бриллиантами чуть ли не килограмм! Это что, у Даши тоже Алмазный фонд будет? В обычной квартире? Зачем нам такие хлопоты?

      Кресов попытался было возразить, что никаких бриллиантов килограммами Лесная Сестра не носит – только серьги и два кольца, и не с бриллиантами. Но жена уже завелась:

      – Главное, что Дашенька, получается, теперь ведьма какая-то! – и она заплакала, спрятав лицо на груди подошедшей Алины.

      – Света… Не ведьма, а фея. Ты же сама говоришь, что Лесная Сестра – добрая фея. И Даша добрая, – Ледяная Дева погладила Светлану по голове.

      Та неожиданно резко выпрямилась:

      – Да. Она – добрая. Зла людям делать не будет – хоть фея, хоть не фея. Лишь бы ей зла не сделали!

      – А вот об этом мы позаботимся, – зловеще протянула Алина. – Ледяную Деву не зря боятся! Да и Огонь с Воздухом всегда с нами…

      – Мама!

      В прихожей стояли Лесная Сестра и Даша. Нет – Лесные Сёстры!

      Одна – как цветущая майская яблоня.

      Другая – как лесная ель на розовом январском закате.

      * * *

      – Мама! – бросилась обниматься Даша.

      Светлана на мгновение замешкалась. Эта красавица – её Даша? Та всегда была хмурым гадким утёнком, а у этой девушки – и уверенность в себе, и неподдельная приветливость, и она даже чуть выше ростом…

      – Мама!

      Что за наваждение? Даша, конечно же. Её голос. Её руки. Её лицо, наконец – только выражение стало совсем другим. А что до роста – стыдно женщине не помнить, что к такому платью полагаются туфли на каблуках! Ох! Голова…

      Даша сообразила – у мамы опять мигрень. Как не вовремя! Но камень в её кольце как будто подтолкнул руку вверх, и девушка, доверившись магическому самоцвету, приложила руки к вискам Светланы и поняла – маме больше не больно. «Я могу снимать боль! Ещё один дар!»

      – Дай хоть на тебя посмотреть, феечка ты моя! – мягко улыбнулась мама. – Надо же, какая красавица… Ох, как резко ты решила стать женщиной! – она чуть неодобрительно покачала головой – впрочем, больше от непривычки.

      – Папа… – уткнулась Даша в грудь Виталия Андреевича. – Дядя Андрей! – помахала она рукой. – Я знала, что ты придёшь! А это…

      – Наталия, – представилась Лесная Сестра. – Да просто Ната.

      – Давайте уж за столом поговорим, – пригласил всех Кресов.

      Разговор, однако, сначала не ладился. Мужчины никак не могли преодолеть десятилетнюю пропасть, чтобы стать прежними Виталием и Андреем. Светлана не отрывала тревожного взгляда от Даши – что же теперь будет с её дочкой? Иногда, впрочем, она бросала взгляд на диадему и ожерелье Наты и ошарашенно трясла головой. Даша чувствовала всю эту напряжённость, но не знала, как её разрядить. Лесная Сестра тоже не решалась начать