Просто чувствуй. Элис Райт

мать его!

      – Тай, ты слышишь, как он взревел?! Господи! Выпустите меня отсюда! Я сейчас умру! – истерически прошептала Сидни.

      Повернулся к ней и увидел, что она бледная как мел, её привычный золотистый оттенок кожи пропал. Она очень боялась высоты. Я сидел справа от неё, размышляя о своей жизни, пока самолёт начали готовить к взлёту.

      – Си, всё хорошо. У этого самолёта турбореактивные двигатели, поэтому он так взревел. Пилоты проверяют, всё ли с ними в порядке, – пытался успокоить её.

      Почему-то вспомнилась шутка, что самые мужественные люди – это айтишники. Почему? Они пишут софт для самолётов, но продолжают бесстрашно летать. Ха-ха.

      Я не боялся высоты. Я её любил. В этом году наконец пошёл в лётную школу и уже совершил первый прыжок с парашютом. Полная перезагрузка, глоток свежего воздуха, свободное падение, контроль над ситуацией при абсолютной неизвестности.

      Кайф.

      Сидни сидела и глотала ртом воздух, вцепившись в подлокотник кресла и нервно крутя головой по сторонам.

      – Какого хрена я сижу ближе к иллюминатору?! Я не хочу этого видеть! Тай, меня могут сейчас выпустить отсюда?! Я не хочу никуда лететь! – не смотря на меня, взволнованно шептала она.

      – Малыш, посмотри на меня, – по привычке обратился к ней. – Всё хорошо. Ты мне веришь?

      Однажды в пятнадцать лет вырвалось подобное обращение, и с тех пор периодически так называл её.

      Она со страдальческим видом посмотрела мне в глаза. Сердце замерло от её взгляда. Её карие глаза с золотистыми прожилками излучали тревогу. Ей реально страшно.

      – Тай, мне нехорошо… – прошептала она.

      Вызвал стюардессу, пока мы не взлетели и стояли недалеко от взлётно-посадочной полосы.

      – Я Вас слушаю, – подошла девушка с идеально зализанными волосами, ярко накрашенными глазами и красными губами.

      – Вы не могли бы принести воды, девушка нехорошо себя чувствует, – обратился к ней.

      – К сожалению, сейчас нет. Мы готовимся к взлёту. Как только наберём высоту, я смогу обслужить вас. Если что-то серьёзное, то я передам пилоту и мы прекратим взлёт, – заученно ответила она.

      Тогда мы никогда не улетим.

      – Нет, не стоит, – ответил ей, и она ушла.

      Посмотрел опять на Сидни. Костяшки её пальцев побелели от той силы, с которой она вцепилась в подлокотники кресла.

      – Малыш, давай дышать вместе со мной. Вдох-выдох, – начал я тихим, но уверенным голосом. – Давай, глубокий вдох и медленный выдох всем телом.

      Она судорожно всхлипывала, ни хрена не слушая меня и не смотря в мою сторону. Уставилась куда-то вперёд невидящим взором.

      – Тай, мы упадём! Клянусь, я прям чувствую, как уже падаю!

      – Малыш, мы ещё на земле стоим, – улыбнулся ей и продолжил. – Мы даже с места ещё не сдвинулись. Пилоты проверяют двигатели и разные датчики в кабине, стюардессы проверяют у всех ремни безопасности, все выполняют рутинную работу. Они делают это каждый день. Для них это обычная работа.

      Сидни