Стрекот муравья. Ольга Чепишко

из своей памяти. Ритм моего сердца менялся от страницы к странице, дыхание то учащалось, то наоборот – будто замирало на мгновение, иногда подрагивали пальцы. Я даже выпил успокоительное, чтобы прийти в себя. Боялся, что сдохну раньше, чем дочитаю эту книгу.

      Осознавать некоторые вещи из «Муравейника» было трудно. Особенно те, о которых я слышал впервые. Эмоционально меня раздавило. А потом я дошел до эпилога, и из моих глаз закапали слезы – такие горькие и тяжелые – будто в горле застрял кусок гранита.

      Я понял, что моя жизнь не так плоха, как казалось раньше. Нет! Она прекрасна! И мне повезло, что в свои шестьдесят семь лет я жив, сижу в кухне с уже пустой чашкой из-под чая и читаю книгу. Возможно, к лучшему, что я потерял своих друзей много лет назад и большую часть жизни провел в одиночестве. Уж лучше так, чем как Лоя.

***

      После знакомства с «Муравейником» мир вокруг меня перевернулся. Эта история помогла мне найти смысл в жизни и набраться смелости, чтобы рассказать вам о своем пути. Конечно, обойти стороной Лою у меня не получилось. Все-таки до того, как наши дороги с ней разошлись, мы встретились и какое-то время провели вместе.

      В своей книге она облила меня грязью, и это ее дело и право. Я же написал вторую часть «Муравейника», где повернулся к читателям другим боком, а точнее – лицом. Можно сказать, что мои каракули – ответ на все то, чем ранее уже поделилась Лоя. Вот только эта малышка знала далеко не все, и в этом ее упущение. Я же сложил пазл воедино.

      Быстро настрочил текст, хотя дался он мне с трудом. Вышел на несколько московских издательств, и они с радостью взяли мою рукопись в работу. Еще бы, ха-ха. Какой дурак отказался бы от продолжения книги, разорвавшей литературный рынок в клочья? Да еще и написанного одним из главных персонажей «Муравейника».

      Конечно, пришлось попотеть. Этим недоумкам в моем тексте многое не нравилось. Кое-что убрал, кое-где добавил. Поменьше болтовни, побольше эротики. В общем, получилась конфетка. Правда название истории – «Ответ муравья» – в издательстве тоже запороли. Видите ли, муравьи не разговаривают, а значит, не могут отвечать. А еще они не протестуют, не исповедуются и даже не пищат, блин. Как сказал редактор: «Звуки, которыми изъясняются между собой эти насекомые, больше походят на вибрацию. Поэтому ученые обозвали их стрекотом». Так вот и получила заглавие моя книга.

      Да и хрен с ним – с заглавием! Дело вообще не в нем, а в нашем с Лоей романе, который она видела несколько иначе – по-своему. Не думайте, что я решил просто заработать денег, нажиться на ее имени. Нет! Я хотел отбелить свое! Как ни крути, а «Муравейник» останется в истории. И я – герой этой книги – вместе с ней. Почему Лоя должна запомниться читателям как известная на весь мир жертва, художник и писатель, а я – как омерзительное ничтожество, не способное любить, дружить, сочувствовать и уважать? Нет, я не такой!

      Я знаю правду, но начну эту историю с себя. Ведь эта книга обо мне. Блин, до сих пор не верю, что пишу роман…

      Глава III

Анапа, 1985–1994 годы

      Судьба начала играть со мной еще