Пять лет рядом с президентом. Виктор Ярошенко

пришел на прием без записи и документов, очень просил меня угомонить свою любвеобильную жену. Получив вежливый отказ, он выхватил из-за пазухи маленький туристический топорик, пытаясь на меня наброситься. К счастью, с первого удара он до меня не дотянулся.

      Хорошо, что я, во избежание обвинений в получении взяток, вел приемы в присутствии двух свидетелей: штатного помощника и местного волонтера, а потому втроем нам удалось скрутить дебошира и вызвать милицию.

      Выяснив его адрес и взяв слово, что он разведется с женой (уходя – уходи) и начнет новую жизнь (тогда все будут живы и здоровы), я попросил милицию отпустить моего расстроенного избирателя, не составлять протокол и не заводить никаких уголовных дел. Так и сделали.

      Ельцинские университеты

      Попытаемся объективно осмыслить, в каком общественно-политическом состоянии находился политик новой революционной волны Борис Николаевич Ельцин на момент выборов народных депутатов СССР в 1989 году.

      С одной стороны, это лишь один из 2250 разношерстных народных депутатов, с другой – могучий, дерзкий политик с удивительной харизмой и большим потенциалом, но при этом обладающий несколькими немаловажными но.

      Во-первых, Борис Ельцин – это, прежде всего, коммунист-бунтарь, высокопоставленный партийный функционер, вступивший в конфликт с руководством КПСС по вопросам партийного и хозяйственного строительства. До определенного момента он не представлял себя вне КПСС, после конфликта с Горбачёвым и отставки со всех партийных постов настойчиво обращался в ЦК с просьбой о партийной реабилитации (о борьбе за многопартийность и демократию речь тогда вообще еще не шла). Хотя надо признать, что все мы вышли из того агонизирующего, быстро загнивающего коммунистического прошлого, и большинство были именно в таком полурасхристанном состоянии.

      Во-вторых, он – хоть и крещеный, но, по сути, атеист, за плечами – скандальный снос дома Ипатьева в 1977 году, в котором большевики расстреляли царскую семью, – в общем, религию особенно не жаловал. При этом надо честно признаться, что тогда почти все мы еще не знали дороги к храму.

      В-третьих, Борис Николаевич был человеком в силу ряда причин не представляющим себе, что такое настоящие рыночные отношения, и не сделавший свой однозначный выбор в их пользу. Ельцин в 1989 году оставался сторонником более справедливого социалистического распределения материальных благ, особенно не задумываясь, как эти блага можно эффективно создавать.

      Вот примерно такой противоречивый, но многообещающий портрет Бориса Ельцина можно было бы нарисовать на начало выборного 1989 года.

      Возможно, что именно поэтому в МДГ, первой в советской истории легальной парламентской оппозиции, влиятельное либерально-демократическое крыло (Сахаров, Афанасьев, Попов, Собчак, Старовойтова и др.) не оценило потенциал Ельцина по достоинству и поначалу отнеслось