«Красная Армия всех сильней…». Владимир Михайлович Далецкий

в учебном подразделении ВМФ, что находилось тогда в Николаеве. Жаркий май, все цветет и благоухает. Словом, сущий курорт. Только от этого «курорта» выть хотелось. Если бы на воле, а тут за оградой, и каждый тобой командует.

      Согласитесь, непривычно. Казалось, длинные патлы обкорнал – и получай бравого матросика. Однако привычка к вольнице осталась. Поэтому нелегко было приспосабливаться к новым условиям жизни. Это тебе не у мамочки на всем готовеньком. Тут вместо нее – злой старшина. Он уговаривать не будет. Даст, фигурально выражаясь, такого «пинка», что больше не захочется.

      Достаточно вспомнить занятия по строевой подготовке. Май, асфальт плавится на плацу. Стоишь, слушаешь нотации главстаршины и чувствуешь, как через подошвы припекает, припекает, припекает!.. Кажется, что сейчас сам потечешь расплавленным воском. Видимо, так в аду грешников черти на сковороде жарят. А как пить хочется! Однако это тоже большая проблема.

      Воду разрешали употреблять только кипяченую, так как дизентерия тоже любит на «югах» в курортный сезон отдыхать. Так что воду из-под крана – ни-ни! А иначе начальство так приголубит, что долго потом будешь в нарядах париться. Да и подавали влагу в водопровод два раза в день – утром и вечером. По расписанию.

      Поэтому за казармой был оборудован умывальник на энное количество «сосков» с большим баком, где вода накапливалась и хлорировалась. И получалась изрядная дрянь, которую и пить не хотелось. Да и вкус у той воды, как будто водопровод с канализацией перепутали. Зато было где робу (рабочую одежду матроса) постирать. Все своими ручками – мамочки на флоте нет.

      Поэтому разрешенный источник животворящей влаги для питья был один. Принесут дневальные с камбуза (кухни) в казарму бочек для питья с еще горячей кипяченой водой. И сразу возле него служивый народ толчется. Хоть в жару пить горячую воду – небольшое удовольствие. Однако вмиг всю воду выжлуктят.

      Правда это или нет, не берусь судить. Только говорили, что в эту благословенную воду бром добавляли, чтобы у матросов ненужных мыслей о женском поле не было. Такие слухи ходили среди матросиков. Мол, травят бромом нашего брата. Выпьешь – и прощай мужское достоинство! Только на гражданке и проснется инстинкт размножения.

      Только я в это не верил – где наберешься столько брома? На всю «учебку» (военно-морская школа младших специалистов связи) в день килограммы, если не тонны нужны. Несколько тысяч матросиков за железобетонной оградой парилось.

      Да и без брома ненужные мысли старшина на плацу выбивал. Бывало, по четыре часа в день, и даже больше (в наказание дополнительные занятия по строевой подготовке), на жаре матросик чеканил шаг. Как только гнездилище грешных мыслей не отваливалось!

      А еще без хлорной извести и спать не ложились. Заходишь в гальюн (так у мореманов даже на берегу обычный нужник называется), обязательно обмакни руки в насыщенный раствор хлорной извести. Выходишь – снова не забудь.