Золотой дурман. Книга третья. Месть золотого идола. Юрий Копытин

хозяину.

      – Как же мне взобраться на тебя? – поднял Мирон мутный взгляд на своего скакуна. – Сил больше нет… – тщетно попытался он вскарабкаться в седло.

      Жеребец, словно прочитав мысли хозяина, лизнул его руку и лёг подле Мирона на живот.

      – Ах ты умница! – обхватил тот его шею, вскарабкиваясь на спину. – К Серафиме, дружок… – еле прошептал он на ухо лошади.

      Карька постоял, покрутил головой и тихой рысью направился в сторону поселья Устина Агапова.

      Прикрыв глаза от слепящего солнца, Мирон склонился в густую гриву коня. Открывшиеся вдруг потерянные эпизоды прошлого вновь туманной явью заполнили все его мысли. Перед глазами проплыли: Бикатунская крепость, куда его определили для службы в местный гарнизон, опасные горные тропы на сборе ясака, стычки с маньчжурами, не желающими покидать эту благодатную окраину России. В памяти воскресли последний поход в экспедиции Клюге, несправедливое и жестокое обвинение в краже золотого идола.

      «Как же друзья? – сам по себе возник вопрос. – Что они теперь обо мне думают? Считают, что вор?.. А Марьяна? Ведь она поверила в несправедливость обвинения в краже шкатулки с драгоценностями. А теперь – хищение золотого идола, и опять он».

      Мирон с горечью тряхнул головой.

      «За что же, Господи, мне такие жестокие наказания?! Ведь есть же мера человеческого терпения!» – как ножом в сердце отозвался открывшийся провал в памяти.

      Потянувший свежий ветерок с реки немного привёл его в чувство, а вон и мельница появилась на горизонте – ещё чуток, и они будут на месте…

      Подойдя к частоколу вокруг поселья, Карька грудью торкнулся в ворота, но на этот раз крепкие засовы перекрыли дорогу гостям. Испустив протяжное ржание и не дождавшись никого из поселенцев, он развернулся и копытом стал бить в тяжёлые бревенчатые двери.

      – Погодтя, погодтя!.. Эй, мужуки, пойдёмте-ка глянем, кто енто так в вороты бацкаить, – раздался приглушённый женский голос из-за частокола.

      – А ты чо, испужалась, Аграфена? – иронически ответил мужской бас.

      Через мгновение ворота со скрипом отворились и полная женщина, вскрикнув, взмахнула замаранными в земле руками.

      – Ой, Господи, коняга в вороты торкается!.. А седок-то живой али нет?!

      – Живой я, тётка, живой, – прохрипел Мирон. – К Серафиме бы проводила.

      – Никак Антипов постоялец, – вышел вперёд худой рыжебородый мужичок.

      – Он самый, – кивнул другой – здоровенный детина.

      – И откеля ты такой? – участливо наклонила голову женщина.

      – Потом… – махнул рукой Мирон.

      – Ну чо стоите, рты раззявили! – прикрикнула Агрофена. – Проводьте до Серафимы.

      – Да этоть мы мигом, – подхватил под уздцы Карьку сухощавый и скорой походкой повёл лошадь в сторону подворья Серафимы…

      – А ты покедова, Федосий, брёвна отеши. Да смотри, чобы ровно – баня она ить щалей не любить…

      Напахнувшие знакомым ароматом целебные травы, напомнили