Тень Оборотня. Книга 1. Внутри миров. Виктор Грищенко

было завалено обломками кирпичей и штукатурки, вперемешку с этим мусором лежали тела трех ребят из штурмового отряд; на месте где должна была быть дверь, зиял большой провал, в пустоте которого виднелся внутренний коридор, ведущий внутрь банка.

      Двое лежали без движения, и в оседавшей пыли было видно, как третий пытался выбраться из-под обломков. Виктор и Гена кинулись освобождать еще живого штурмовика, а лейтенант перевернул на спину одного из двоих, лежащих без признаков жизни. Его лицо было в крови, и неестественно вывихнутые руки говорили о том, что жизнь вряд ли осталась в столь изуродованном теле. Лейтенант, прощупав пульс на шее и руке парня, медленно снял с головы каску.

      – Саня, – прошептал он, – что я скажу твоей матери? Как же это так? – дрожащим голосом спрашивал он у неподвижного тела, – так глупо… из-за какого-то придурка! – опустил голову лейтенант и дрожащей рукой дотронулся до головы мертвого друга.

      Секунду он сидел в оцепенении около мертвого тела, затем, видимо, вспомнив о другом штурмовике, кинулся освобождать его из-под завала. Тот лежал на боку, прислонившись спиной к стене. Аккуратно сняв с него каску, он услышал стон, слетевший с губ раненого.

      – Вовка, Вовка, – спрашивал лейтенант у раненого, – ты как, цел? Только не шевелись, просто ответь, если можешь, – проговорил он с надеждой в голосе.

      Слабый, хриплый голос донесся и до Виктора с Геной, уже почти освободивших бойца от обломков.

      – Да вроде все цело, – попытался приподняться штурмовик.

      – Тихо, тихо, не шевелись, – остановил его лейтенант, – сейчас мы тебя аккуратно вытащим, – и стал по рации тихо вызывать помощь.

      Виктор и Гена, уже освободив от завала третьего, осматривали его состояние. Тот был в полусознательном состоянии, и по внешним признакам был, скорее, оглушен, чем покалечен. Старый бронежилет с титановыми пластинами и каска спасли ему жизнь и, скорее всего, дееспособность.

      – Слышишь, лейтенант, – тихо позвал Гена – мы сейчас двинемся немного вперед, чтобы прояснить обстановку, а ты пока позанимайся своими.

      Лейтенант исподлобья взглянул на Гену:

      – Я и сам знаю, что мне делать, – процедил он сквозь зубы, – а за вас я не отвечаю, у вас своё начальств есть, так что делайте что хотите, – и, опустив голову, занялся пришедшим в себя штурмовиком.

      Виктор, тронув рукой Гену, молча кивнул в сторону темного коридора. Тот, не ожидавший такого резкого ответа от лейтенанта, вздрогнул от прикосновения к своему плечу.

      Тихо, крадучись, они направились в коридор, откуда доносились какие-то неясные звуки. Виктор шел впереди, прижимаясь к стене, следом за ним Гена, стараясь не шуметь, насколько это позволяла его неуклюжесть.

      Через пять метров показался поворот, заканчивающийся открытой дверью. Перед ними предстала картина просторного зала, окошки касс, диваны и кресла, и люди, вместо того, чтобы сидеть на них, распростерлись на полу.

      Между ними расхаживал террорист, скорее похожий на загнанного зверя, чем