Только для нас. Мария Зайцева

к Тиму, но остановилась, вскинула подбородок, обожгла нас с ним злым, презрительным взглядом, – да вы… Дураки, вот! Не подходите ко мне больше! Видеть вас не хочу!

      И, не успел я раскрыть рот, ляпнуть что-то утешающее, что могло бы ее притормозить, как Ветка развернулась, взметнув подолом, обдав нас с Тимом мягким, сладким ароматом, от которого во рту слюна собралась непроизвольно, и, гордо выпрямив спину, пошла прочь.

      А мы, два дурака, так и остались стоять, пялясь ей вслед.

      Она шла, гордая, прямая, легкой, танцующей походкой, сказывались занятия гимнастикой. Ее темные волосы бликовали на солнце всеми вкусными оттенками шоколада, а предательское платье не скрывало очертаний стройной, очень даже залипательной фигурки…

      Я понимал, что надо бежать, надо что-то говорить ей… И не мог с места тронуться, словно ноги отказали. И в башке пустота образовалась, звенящая такая, прозрачная до боли.

      Мы проследили, как Ветка зашла в свой подъезд, и только тогда я, кажется и выдохнул.

      Развернулся к Тиму, раскрыл рот, чтоб задать логичный вопрос: “А че это, бля, было такое?”, но он меня опередил.

      Презрительно сморщился, отвернулся, сплюнул.

      Потом посмотрел на меня:

      – Только не говори, что тебе понравилось. Отстой же.

      – Ты дебил?

      У меня не было другого вопроса уже, только этот, тоже, кстати, логичный.

      – Сам дебил, – тут же огрызнулся Тим, потом злобно пнул валяющуюся возле мусорки банку, – слюни на нее распустил…

      – Ничего не распустил, – рявкнул я, тяжко страдая от того, что друг мгновенно срисовал мое настроение и мой шок. – Просто красиво ей, а ты, дебил, обидел…

      – Не обидел, – ответил Тим, достал пачку сигарет, покосился на мои окна, чтоб не пропалила мама, он ее почему-то опасался все время, закурил, – правду сказал.

      – Так это неправда же!

      – Правда, – отрезал Тим, затягиваясь и щурясь сквозь дым, – и лучше мы ей скажем, чем кто-то еще. И лучше, если она эту тряпку выкинет или сожжет. А то будут всякие утырки клеиться, как к шлюхе…

      Я замер, пораженный этой простой фразой.

      А ведь верно!

      Если я разглядел, да так разглядел, что все встало и никак опускаться не хотело, то кто-то другой… А это же наша Ветка! Ветка! Кого угодно можно, а ее – нельзя! Нельзя! Никому!

      Я посмотрел на Тима и увидел в его раскосых глазах полное отражение своих мыслей по этому поводу.

      Я забрал у него сигарету, тоже предварительно мазнув по своим окнам, затянулся и кивнул.

      Да, все правильно.

      Нехер ей такие платья таскать…

      Глава 5. Ванька. Тогда

      Мы с Тимом никогда больше не обсуждали это все, а с Веткой помирились через день, как обычно, встретив ее возле подъезда и погнав вместе гулять на гаражи.

      Она была в своем привычном прикиде: джинсовых обрезках ниже колена, висящих на ее стройной фигурке мешком, и такой же майке, которую отжала