Академия моей любви. Анна Гаврилова

признанной приемлемым вариантом.

      Второй день во дворце не задался с самого утра. Первым, что я увидела, едва открыв глаза, была стопка из книг на прикроватной тумбе. Эта башня, похоже, возомнила себя Пизанской и изрядно клонилась как раз в мою сторону.

      Отползая подальше, я перевела взгляд и обнаружила в кресле у окна королеву. Её величество ласково – что уже пугало – улыбалась мне поверх пялец.

      Я невольно отползла ещё немножко и чуть не полетела на пол, потому что кровать вдруг закончилась.

      – Нет-нет! Не вставай! – неверно поняла мои телодвижения Симилия.

      – Доброе утро, ваше величество, – прохрипела я севшим со сна голосом.

      – Доброе утро, милая! В семейном кругу ты можешь называть меня просто мамой, – отложив вышивание, произнесла королева.

      И я всё-таки свалилась, заработав синяк на бедре, но это было только начало.

      Спрятаться в ванной удалось всего на десять минут – и то пришлось отбиваться от услуг лично отобранной её величеством камеристки. А потом начались пытки.

      Сперва завтраком.

      Нет, он был вполне вкусный. Только вот вкус терялся за бесконечными указаниями, комментариями и вопросами.

      Прижми локоть, милая! Так чем, говоришь, занимаются твои приёмные родители? Не сутулься, дорогая! Значит, посещала с подругами танцевальный вечер? Подбородок чуть выше! Надеюсь, этот бал давал кто-то из высшего общества? Ложечка не должна касаться чашки, этот звон совершенно недопустим!

      Вставая из-за стола, я уже была сыта по горло общением. Да только кого это интересовало?

      Потом меня мучили портнихи – сразу три, не считая десяток помощниц, носились вокруг меня с измерительными лентами, лоскутами, кружевами, пуговицами и шнурками. Заматывали – то как мумию, то как древнегреческую статую. Тыкали булавками. Вертели во все стороны.

      И всё это под одобрительными взглядами королевы и под зачитывание её старшей фрейлиной (той самой смахивающей на ведьму) истории рода Гоблейм. Ведьму, кстати, звали Фиэлла, и голос этой особы был под стать внешности. В её каркающем исполнении биографии моих славных предков звучали как сборник ругательств и совершенно не запоминались.

      Но я слушала. И со скрытым замиранием ждала рассказа о гибели семьи, но, когда дошло до этой темы, Фиэлла закашлялась и посмотрела на королеву. Та выдала натянутую улыбку, отрицательно качнула головой, и Фиэлла притворилась, будто жизнь представителей рода Гоблейм ограничивалась лишь подвигами, битвами и политическими выступлениями на стороне короля.

      Откуда у меня подозрения, что именно эти выступления Гоблеймов и сгубили?

      Впрочем, были ещё заслуги в области магии, однако они прошли совсем уж мимо моего внимания. Слишком много там было непонятного – какие-то специфические термины, названия, да и не готова я была всерьёз уверовать в волшебство.

      А рассказ о гибели действительно ждала, но… когда его не прозвучало, выдохнула с облегчением. Наверное, я трусиха. Или на меня и так слишком много навалилось?

      В любом случае, разбираться лучше постепенно. Для начала – осмотреться,