Безнадега. Стивен Кинг

с Питером Тошем?

      – В восьмидесятом или восемьдесят первом. Точно не помню. «Мэдисон-сквер-гарден», потом Форест-Хиллз. В Форест-Хиллз компанию Тошу составил Дилан.

      Девушка взирала на него с изумлением, однако в глазах ее не было ни тени сомнения.

      – Однако! А что вы делали?

      – Помогал ставить декорации. Потом занимался подготовкой электроаппаратуры. А теперь…

      Действительно, чем он занимается теперь? Уж, во всяком случае, электроаппаратуру к концертам не готовит. Сопровождает знаменитостей. Иной раз берет на себя функции психоаналитика. И уж конечно, работает Мэри Поппинс, только в образе хиппи с длинными каштановыми волосами, в которых уже начала пробиваться седина.

      – Теперь у меня другие дела. А как вас зовут?

      – Синтия Смит. – Она протянула руку.

      Стив ее пожал. Кисть длинная, легонькая, с тонкими косточками. Похожа на птичью лапку.

      – Я Стив Эмес.

      – Из Техаса.

      – Да, из Лаббока. Наверное, акцент чувствуется, правда?

      – Есть немного. – Синтия широко улыбнулась. – «Вырви парня из Техаса, он…»

      Куплет они допели вместе, улыбаясь друг другу уже как друзья. Так случается часто, когда люди встречаются на пустынных дорогах Америки, проложенных по забытым Богом медвежьим углам.

      3

      Синтия Смит принадлежала к непоседам, к которым, впрочем, относил себя и Стив, хотя он уже мог считаться ветераном. Естественно, нельзя провести немалую часть сознательной жизни в музыкальном бизнесе и не стать непоседой. Впрочем, он не видел в этом ничего зазорного. Синтия рассказала ему, почему опасается мужчин: один чуть не оторвал ей левое ухо, а другой не так давно сломал нос.

      – И тот, кто покусился на мое ухо, мне нравился, – добавила она. – К ушам я отношусь очень трепетно. К носу тоже, я думаю, по носу можно судить о характере человека, но уши мне дороже. Не знаю почему.

      Стив посмотрел на ее ухо.

      – Если уж тебе так дороги уши, – на ты они перешли, спев песню о техасском парне, – почему ты не отрастишь волосы? Прикрыла бы их.

      – Никогда. – Синтия взбила волосы и наклонилась вправо, чтобы посмотреться в боковое зеркало. Половина волос, обращенная к Стиву, была зеленой, вторая – оранжевой. – Моя подружка Герт говорит, что я выгляжу, как бедная сиротка Энни. Поэтому я ничего менять не хочу.

      – Так, может, стоит их завить, а?

      Она улыбнулась, оправила юбку и положила руки на колени.

      – Я пойду своим путем… совсем как Питер.

      На свой путь Синтия вышла в семнадцать лет, когда покинула отчий дом и родителей, обычно не одобрявших ее поступки. Какое-то время она провела на Восточном побережье («Уехала, когда поняла, что скоро меня будут трахать только из жалости», – буднично объяснила она), потом перекочевала на Средний Запад, где «старалась избегать спиртного и наркотиков», и познакомилась с симпатичным парнем на вечеринке, устроенной «Анонимными алкоголиками». Симпатичный парень заявлял, что теперь он убежденный трезвенник. Как выяснилось позже,