Звезда Гаада. Елена Юрьевна Свительская

мы рванулись сквозь черничник, давя такие заманчивые ягоды и сиренево-бордовыми пятнами покрываясь. А кабан, злобно хрюкая, мчался за нами. И, судя по треску – кусты сносил аки танк. Аа, не хочу получить этими копытами по лицу!

      И вроде бежали ничего, но я уже запыхаться стала.

      Карст, повернувшись, утешающе сжал мою руку. И вдруг рванул меня к себе, к дереву. Кабан промчал мимо нас. Но, впрочем, быстро развернулся. И землю копытцем мрачно ковырнув, опять попёрся на нас. Парень увлёк меня в сторону, отступая задом наперёд. Земля сначала под его ногами обвалилась, а потом уже с воплем полетела я.

      Мы свалились на дно оврага. В мягкую грязную землю. Да ошмётки прошлогодней высохшей листвы. Карст вниз, а сверху него – я. Несколько секунд провалялись – я ощутила, как бешено бьётся его сердце. И запоздало поняла – и моё так же. А ещё он, наверное, ощущал мою грудь. Лифчиков здесь не носили.

      Торопливо села. И он как назло поднялся одновременно со мной. И ударился. Нет, губами попал по мне. Был парень повыше – и потому случайно поцеловал мой лоб. И растерянно замер.

      Странное ощущение. Его губы… такие нежные. И вообще, это был первый раз, когда меня поцеловали. Это же можно назвать так?

      Парень отстранился. Взглянул на меня напугано.

      Сверху хрюкнули. Будто издеваясь. И комочки земли полетели на нас.

      Мы вскочили.

      Скотина медленно и грозно топала на дно оврага, к нам, по пологому склону. Торжествующе прихрюкивая.

      Рука парня вдруг сжалась на моей. Так, что вскрикнула. Но он, не заметив, оттолкнул меня за свою спину. Сам торопливо засунул руку в свой ворот, к самому поясу. И достал оттуда ножны с кинжалом, данным главным из злыдней.

      Кабан топал медленно – он никуда не торопился, нас загоняя. Интересно, а местные кабаны плотоядные?

      – Беги! – заорал Карст.

      Навряд ли кабану.

      – Н-но…

      – А я потренируюсь, – сказал рыжий мрачно.

      Блин, раз ты такой крутой, то что ж ты раньше не потренировался?!

      Но он, вдруг оружие выронив, рванулся в сторону, меня за собой увлекая. Упал в грязь спиной, а я опять приземлилась сверху. Упал, рукой меня к себе прижимая. И опять в поцелуе коснулся. Щеки моей. Блин, а кабан?! Это он перед смертью романтики захотел, что ли?!

      Сначала завоняло палённой шерстью. Потом уже – жаренным мясом. И ещё чем-то, противным.

      Отшатнулась от Карста, села.

      Вместо кабанчика на сухой, местами даже потрескавшейся земле, лежала жаренная туша. Башка почти вся сгорела – осталось немного над шеей – хвост, копытца тоже исчезли. И даже живот с внутренностями у зверя выгорели – вот, судя по очертаниям тела, аж до рёбер.

      – А я думал, что их всех уже перестреляли, – сказали задумчиво сбоку.

      Мы развернулись.

      Сначала Белик стоял на краю оврага, но не падая, хотя там был слишком тонкий пласт земли, потом уже очутился прямо на дне. Шёл – и земля под его ногами и немного впереди высыхала.

      – А раньше не мог?! – возмутился Карст.

      И пополз за кинжалом.

      Белик