Дети горькой воды. Юлия Рахаева

когда отец спился и… тоже умер. Тогда Марисса и Стефан забрали меня к себе. У них не было и до сих пор нет своих детей. Марисса меня очень любит. И я ей благодарен. А он… он любит причинять боль.

      – Он сейчас далеко, Фил. Он тебя не тронет.

      – Правильно, зачем он, когда тут есть ты, – усмехнулся Филипп.

      – Ты же знаешь, что я не хотел тебя убивать, – покачал головой Росс.

      – Знаю. Что я там говорил? Что ненавижу тебя? Я не ненавижу. Иди спи.

      – Прости меня за то, что втянул во всё это. Но так лучше для тебя, Фил.

      – Я знаю, Линуш, – почти улыбнулся Филипп.

      Утром Кейлин нашла неподалёку от дома заросший огород, в котором каким-то чудом продолжали зреть овощи. Вернувшись в хижину, она принялась за готовку. Росс, подойдя к ней, шёпотом хотел рассказать о ночном разговоре с Филиппом, который пока спал, но Кейлин ответила, что всё слышала, но не хотела вмешиваться. Теперь она точно понимала, что вся злость, которую она испытывала по отношению к Филиппу когда-то, улетучилась.

      Когда Эскот проснулся, ему было намного лучше: лихорадка прошла, и боль в плече уже не беспокоила так сильно. Росс отдал Филиппу одну из своих рубашек, которая была ему велика в плечах, но зато свободно надевалась поверх бинтов.

      – Как вы думаете, мы надолго здесь? – спросил Филипп.

      – Надеюсь, что нет, – ответил Росс. – Не может же твой дядя быть настолько неуловимым.

      – Может, – грустно усмехнулся Эскот. – Он купил и запугал слишком много людей. Некоторые ему по-настоящему верны. Но давайте не будем о нём. Росс, расскажи что-нибудь о себе. Что мы ещё не знаем? А то Линуш меня очень порадовал.

      – Кто-то давал слово, – наигранно недовольно ответил Росс.

      – Так разве я издеваюсь? – улыбнулся Филипп. – Скажи, ты вырос в Тиере?

      – Да.

      – Вопрос подразумевал рассказ о том, с кем и как.

      – Как все, – отмахнулся от Эскота Росс.

      – Но ты так стреляешь… Как никто.

      – Это врождённое.

      – Так не бывает.

      – Бывает. Мой отец был лучшим, мой дед был лучшим, мой прадед… Меня научили этому в детстве.

      – Как звали твоего отца? – поинтересовалась Кейлин.

      – Шенди, – ответил Росс. – Родовое имя. Обычно передаётся от деда к внуку. Я должен назвать так сына, если у меня будут дети.

      – Это древний род, я знаю о нём, – сказала Кейлин. – Кто-то из твоих предков был среди основателей Тиеры.

      – А кто были твои родители, Кейлин? – в ответ спросил Росс.

      – Отца я не знаю, бабушка ничего не говорила про него. Она сама меня воспитывала, потому что мама умерла, давая мне жизнь. Бабушка была искусной знахаркой, а вот дочь спасти не смогла. Сколько её помню, она не могла это забыть. Но всё, что я знаю и умею, это благодаря ей. Хотя многие говорили, что у меня дар.

      – У тебя действительно дар, – сказал Росс.

      – Да, – подтвердил Филипп. – Мне тоже кажется, что это дар.

      – Спасибо, – улыбнулась Кейлин.

      – Рядом с хижиной кто-то есть, – вдруг проговорил Росс.

      – Кто? –