Золярия. Владимир Хан

вот именно такое их предназначение и обозначено в основах единственно правильной религии одних – которых на Золярии возглавлял Лев Яковлевич, и в национальном менталитете других – под руководством Джона Конвея.

      Глава 5

      На следующий же день после принятия решения о создании КСБ на стол Ильи Ивановича легли списки завербованных или внедрённых в Консервативную партию агентов секретных служб демократов и либералов. Эти сведения шокировали Илью Ивановича. Разумеется, опытный политик подозревал, что некоторые неудачи в делах его партии были не случайными, и утечки информации присутствовали, но он и представить не мог, что подобное имеет такой масштаб.

      – Сергей, этого не может быть! Здесь все проверенные и честные люди!

      – А кто их проверял? У тебя же, папа, раньше не было службы, занимающейся подобными проблемами… Не было? – задал простой вопрос Сергей тоном, который Илья Иванович услышал впервые от своего сына, и который ему не понравился. – Как же вы, товарищ Генеральный секретарь, можете быть уверены в своих выводах?

      – И что же нам с этим делать, сын? – сухо спросил глава консерваторов.

      – Вам – ничего. У вас и без этого полно забот. Это теперь проблема службы, которую вы предусмотрительно создали… Можно даже сказать – вовремя.

      Илья Иванович не подал вида, что его покоробили явные изменения в поведении своего первенца после появления новой службы.

      – Что конкретно вы собираетесь предпринять, мой уважаемый директор КСБ? – Илья Иванович имел характер и не собирался сдаваться.

      Он, моментально вспомнив, какое влияние приобретали любые службы в любых странах, если владели информацией в большей степени, чем другие государственные институты, тут же спросил:

      – И какими методами вы собираетесь работать?

      – Папа, ну зачем же ты так? – Сергей встал, обошёл кресло отца и обнял его сзади за плечи. – Ведь я же твой сын, и мы делаем одно дело. Никогда не сомневайся во мне. Я – твой вечный единомышленник… Только давай так… С этого дня ты будешь относиться ко мне… Как к взрослому человеку и умелому специалисту. А ещё тебе придётся несколько скорректировать свои понятия о том, что хорошо, а что плохо. Этого требует время. Я люблю тебя, папа… И всегда уважал. Не сомневайся.

      Сын ушёл, а Илья Иванович остался сидеть за столом, пытаясь с высоты третьего этажа разглядеть через огромное окно выражения лиц у многочисленных прохожих, спешащих или прогуливающихся по чистым и красивым улицам их прекрасного города – пока единственного на этой райской планете. Здание конторы Консервативной партии Золярии находилось на невысоком холме, а потому даже с высоты третьего этажа за окном разворачивалась впечатляющая панорама. Начался трёхчасовой обеденный перерыв, и на улицах значительно прибавилось прохожих…

      – Я совершу тысячи преступлений, возьму тысячи грехов на свою душу, но уберегу этих людей от любых происков, любых негодяев, которые в угоду собственной корысти и честолюбия, не моргнув