Семейные дела Мороза Иваныча. Анастасия Беркова

вырезал мне из сосны, украсив его фигуркой Змея-горыныча, обвившего рукоятку.

      – Ась, а помнишь, как ты меня вязать учила?

      Моя малышка хитро улыбнулась:

      – Мам, а давай опять наперегонки? Новый год же, традиции живут даже здесь.

      – Особенно здесь! – я подмигнула. – Душа моя, где сундучок?

      – Ну девчата, вы меня так удивили, что я и про подарок забыл! И от Макошки привет большой. Се-кун-до-чку…

      Игорь принес из сеней большой красный мешок:

      – Налетай!

      Аська взвизгнула и спрыгнула к отцу, шустро развязывая бечевку. Молниеносно дочь вытащила все содержимое на стол.

      – Мама дорогая! – я совсем не ожидала таких богатств. Спицы и крючки от самых тонких, как зубочистки, до инструментов с палец толщиной, пухлые пасмы пряжи, пахнущие травами и хвоей (Макошь явно экспериментировала с природными красителями, хотя американские надежнее), яхонтовые, хрустальные и янтарные маркеры, резные клубочницы, пяльцы, шкатулки.

      Аська прыгала то вокруг стола, то около папы, обнимала его, целовала, что-то весело и восторженно щебетала, а я не могла оторваться от его добрых и чуточку грустных глаз. Он счастливо улыбался, довольный произведенным эффектом, но отчего же так тревожно стало…

      – Мам! Мам, давай скорее! Сегодня на пряники! – Аська дергала меня за рукав. – Пап, засекай! Так, запевай!

      Игорь быстро достал старые песочные часы с мутным стеклом, поставил их на стол и завел какую-то неизвестную песню. Мы с дочкой схватили спицы и пряжу и азартно принялись за работу, перекидываясь шуточками и подпевая нашему судье, когда он вспоминал что-то из детского или народного репертуара.

      Через пару часов Игорь убрал со стола сосуд с песком и со смехом дал сигнал "стоп". Ася закрыла макушку, а я еще вяло ковыряла середину шапки. Всегда удивлялась, как ей это удается?

      – Урааа! Мама, только с корицей и шоколадной глазурью, ну пожаааалуйста!

      – Ладно-ладно, только ты, чур, домучаешь мой недовяз. – Я потрепала дочку по макушке и пошла готовить тесто. Игорь, как всегда, остался с ней, расспрашивая обо всем на свете и рассказывая истории о жителях поселка.

      Ночь закончилась тихо, на заре далекая поляна снова была окутана северным сиянием – боги возвращались в свою обитель.

      В добрый путь

      – Уснула. – шепнул Игорь в самое ухо, когда обнял меня и положил подбородок на плечо. Ася сладко посапывала на печке. Тусклый рассвет еще мерцал всполохами.

      – Ты все еще считаешь льдинки в сердце плохой идеей? – я с самодовольной улыбкой чуть повернулась в надежде увидеть радость и одобрение в его глазах.

      – Да, Снежа, ты сильно рисковала…

      – Я мать им, Игорь, а не Лоухи какая-нибудь. – перебила я его. – Неужели ты думаешь, что я бы сделала это, будь они действительно опасны?

      – Снеж, ты давно Иваныча видела?

      – Да вот, буквально в ноябре созванивались с ним. А что?

      – Он еще с того Перехода здесь не появлялся. У нас оттепели, Снежа. Лес ожил, лед трещит.

      Я резко повернулась к Игорю, не веря своим ушам.

      – Так