Укроти меня, или Грани возрождения. Леси Филеберт

не он, черт возьми!..

      Наставник не пытался сдерживать уходящих фортеминов и как-то пресекать их попытки уйти. Не знаю, что творилось при этом у него в душе, внешне он никак не комментировал уход своих подопечных. Лишь сухо констатировал факт ухода, и всё на этом. Ну, сама я всего этого не видела, но мне рассказывали об этом Эрик и Кес.

      В течение года туда, за Теневую пелену ушли также и некоторые инквизиторы. Никого из них я не знала и ни разу с ними плотно не пересекалась, но мне рассказывали, что все они были темные маги. Общей сложностью на Теневую сторону – так называли в народе это место – в течение года ушло около сотни человек, инквизиторов и фортеминов вместе взятых. В Форланде вовсю трубили о том, что Калипсо готовит теневую армию магов, но я считала это дикой чушью.

      Можете считать меня полной влюбленной дурой, но я в упор не верила, что Калипсо замышлял что-то плохое против жителей Форланда. Также я не верила, что разрушительные смерчи и периодические землетрясения были его рук дела. Сейчас всю дичь приписывали Калипсо, а я скорее верила в то, что за всем этим стояло то странное существо, которое вскрыло Печать Мироздания. До сих пор было неизвестно, кто это, или что это, и откуда оно пришло, никаких его следов найдено не было. Но я не сомневалось: оно еще все равно в Форланде. Да только затаилось в ожидании чего-то.

      Всё это я знаю лишь по рассказам, конечно, да и вот из газетных вырезок, например. В Армариллисе я так и не появилась за все это время, никто меня не выпускал из Генерального Штаба, за пределы которого я так и не смогла выйти. Поначалу меня отвели просто в лечебницу инквизиции, где ко мне приставили несколько лекарей. Но после нескольких моих попыток сбежать, одна из которых чуть не увенчалась успехом, меня перевели в темницы, и солнце с тех пор я видела только через решетчатое окно под потолком.

      Я знала, что Морис, работающий тут в инквизиции, пытался повлиять на то, чтобы меня выпустили из Генерального Штаба и хотя бы перевели на строгий домашний режим, но, увы, не всё было подвластно Морису. Слишком много инквизиторов ополчились против меня и настаивали на полной моей изоляции как «особо опасного объекта» до полного моего излечения. Вот только в этой бесконечной тьме даже просвета видно не было… Ну а самому Морису приходилось сдерживаться, чтобы не перегибать палку и остаться на своей должности. Ему приходилось тонко лавировать меж двух огней, чтобы к нему продолжали прислушиваться в Штабе, и это была та еще непростая задачка.

      – Сегодня на улице паршивая погода, – ни с того ни с сего произнес Заэль, мягко поглаживая мои ладони и заглядывая мне в глаза. – И руководящий состав инквизиции озабочен очередным смерчем, появившимся на востоке города. В той стороне сейчас находятся основные боевые единицы инквизиции. На улице дождь, слякоть… Мрачная красота накрыла Форланд.

      – К чему