Криминальный оракул. Марина Серова

Евгения Максимовна Охотникова, телохранитель. – Арцах странным образом перестал быть и нервным, и напряженным. Видимо, самое неприятное уже свершилось. Или он просто не показывал слабость перед лицом врага, так сказать. – Евгения Максимовна Охотникова – Артур Лаврентьевич Соколов.

      – Очень приятно, Евгения Максимовна. – Мой потенциальный клиент пожал мне руку. Уверенно и крепко, даже властно.

      – Взаимно. – Мое рукопожатие было не слабее.

      – Арцах Суренович? – Соколов протянул руку и ему. – Ну-ну, не хмурьтесь, где ваши манеры? Оставили дома, с почтенной Гаруник Арамовной? Как ее здоровье?

      – Бабушка прекрасно себя чувствует, спасибо. – Арцах поморщился и поторопился вытащить руку из крепкой хватки Соколова.

      Похоже, стычка между ним и Соколовым вышла слишком уж болезненной, раз он не считал нужным скрывать свою неприязнь.

      – Простите, что не предлагаю сесть, как видите, некуда. Да и встреча – вот, хотел только познакомиться, взглянуть… – Соколов был почти одного роста со мной. Вблизи было особенно заметно, что взгляд у него отнюдь не мягкий, в отличие от голоса. И смотрел он прямо в глаза.

      – Позвольте выразить восхищение. Вы настоящий виртуоз. – Я непринужденно улыбнулась. – Я получила незабываемое удовольствие от концерта. Очень рада, что Арцах Суренович привел меня послушать вас.

      Зато улыбка у Соколова оказалась мягкая. Мягкая и понимающая, как у доброго дядюшки, заранее простившего все шалости малолетним племянникам.

      В лице нас с Варданяном.

      – Позвольте вернуть вам комплимент, Евгения Максимовна, – ответил Соколов. – Первый раз вижу, чтобы стилеты так ловко спрятали в носках туфель и в поясе платья. Едва усмотрел.

      – Ого. – Я лишь брови вскинула в изумлении. – Меткий у вас взгляд.

      – Опыт, опыт… – Соколов потер ладони, переводя взгляд с меня на Варданяна и обратно. – Однако час поздний, а задерживать вас было бы невежливо. Вот…

      Он протянул мне визитку – очень дорогую на вид, цвета слоновой кости. Я достала из сумочки свою. Озаботилась когда-то сто лет назад для одного дела. Вот и пригодилась.

      Арцах терпеливо пережидал эти игрища великосветской вежливости; я кожей чувствовала, насколько ему неуютно.

      Вероятно, не только я.

      – Завтра в Тарасовском художественном музее открывается выставка под названием «Анонимный даритель», – игнорируя Варданяна, произнес Артур Лаврентьевич. – Как вы смотрите на то, чтобы встретиться завтра на открытии, в полдень? Скажем, у билетных касс? Чтобы я мог подробнее ввести вас в курс дела?

      – В полдень мне вполне удобно, – заверила я.

      Черт, придется встать пораньше; а я, типичная сова, не люблю этого.

      – Если возникнут осложнения или непредвиденные обстоятельства, я непременно уведомлю вас заранее, Евгения Максимовна. – Соколов явно обрадовался моему согласию.

      – Но не раньше девяти тридцати, пожалуйста, – с очаровательной улыбкой попросила я.

      – О, разумеется. И вы, в случае чего, обязательно