Криминальный оракул. Марина Серова

не хватает… м-м-м, вы не очень убедительны, – нашлась я. – Вот скажите, о чем я сейчас думаю?

      – Хотите заломить цену, – будничным тоном сообщила Василиса Комарова. – Если не выйдет отказаться, попросите вдвое больше, чем обычно.

      Я не скрыла изумление; и мне плевать было, видит Соколов или нет. Впрочем, он на Комарову, похоже, чуть ли не молился, так что едва ли удивится.

      – Вот сейчас выругались, – продолжила она также спокойно. – Ну что еще? Захотите, Артур Лаврентьевич козликом у меня тут запрыгает али бяшкой кудрявой. Он запрыгает, а вы нет.

      – Это уж вы хватили, – возразил Соколов. Оно и понятно: при всем своем трепетном отношении к гадалке едва ли он желал прыгать козликом. Да и кто пожелал бы?

      Мне захотелось отодвинуться от этой дамы, а еще лучше – вообще выбежать из музея, запрыгнуть в «Фольксваген» и дать по газам.

      – Тут все подставные. При помощи того же микрофона можно передать команду, и кто угодно что угодно сделает, – неожиданно для себя произнесла я. – А вы выйдите на улицу и сделайте что-нибудь такое с кем-нибудь не поддельным. Не подставным. Случайным.

      Да, жесть, но я нуждалась в доказательствах. Мне случалось заниматься охраной медийных персон, и в их числе были даже двое искусных фокусников.

      Но вот с таким уровнем сталкиваться еще не приходилось. Своим глазам и прочим органам чувств я доверяла. А потому мне нужно было увидеть что-то совсем невероятное.

      Даже не невероятное, а… Ладно, употреблю это слово.

      Чудесное.

      Вот.

      – Неужели недостаточно того, что есть? – Пожалуй, впервые с момента встречи Артур Лаврентьевич выглядел недовольным.

      – А если покажу, согласитесь? – Комарова, напротив, ничуть не возражала.

      – Соглашусь. – Меня озарила удачная мысль. – Вы мне докажите, что я и правда защищена от внушения. Заодно увижу, как вы умеете других подчинять.

      – О-о-ох. – Теперь и Василиса Ефимовна поскучнела.

      – Сделаете это – и я работать соглашусь за свою обычную цену. Не стану требовать надбавку за специфические условия работы.

      Вот это с моей стороны была несомненная провокация.

      Но стыдно мне за нее не было: мне не понравилось демонстративное влезание в мою голову. И демонстрация неподвластности внушению была решающим аргументом, который убедил бы меня на эту работу.

      – Пойдемте. – Она поднялась, поманила за собой.

      – Но, – добавила я, – при этом я оставлю за собой право прервать контракт в случае, если компетентное выполнение моей работы будет невозможно по не зависящим от меня причинам.

      – Согласен. Вполне разумно, – кивнул Артур Лаврентьевич, поднимаясь следом. – Вы прогуляйтесь пока, а я еще осмотрюсь. Так редко доводится бывать в музеях!

      Мы с Комаровой вышли на свежий воздух. Сегодня, как и вчера, было довольно пасмурно и влажно, но без осадков. Комарова накинула платок на волосы. Верхняя ее одежда представляла собой легкую шубу из экомеха; и вот шуба-то придала ей сходство