Тайная жена моего мужа. Амелия Борн

Володя был давним маминым кавалером, за которого она так и не вышла замуж, предпочтя моего отца, о чем любила напомнить по любому поводу да и без повода – тоже, прекрасно зная, как бесится папа от одного лишь упоминания этого имени.

      А еще она, кажется, в глубине души жалела о том, что выбрала явно не того человека.

      – Он же на пенсии уже, – выдохнула я устало в ответ на мамино предложение.

      – Но голова-то у него еще соображает! Что-нибудь да подскажет…

      – Да что вы развели-то? – снова вступил в разговор папа. – Казнить уже начали без суда и следствия! Яшка вроде мужик хороший, раз сказал, что позаботился о сыне, значит, так и есть…

      – Ты тоже мне много чего говорил и что в итоге? – живо огрызнулась мама. – Нет уж, я хочу быть спокойна насчет того что моя дочь и внук не окажутся с голой жо… кхм, на улице, в общем. Зря, что ли, я тебя в своей квартире терплю? Твою-то мы продали ради дочки…

      – Ну началось… мешаю я тебе, значит? Да хоть завтра тогда уйду! К брату…

      – Очень ты ему там нужен!

      Я сидела, уже практически безучастная к происходящему. От их криков и споров понемногу начинала болеть голова, но в этом был и плюс – это мешало думать обо всем том, что так давило на душу и сводило с ума…

      – Ну, в общем, я документы все по продаже старой квартиры-то подниму и с Володей поговорю, – снова ворвался в разум голос мамы. – Нечего надеяться на порядочность там, где ее нет… Это же надо! Столько лет нашей девочке мозги крутил, ребенка сделал, а сам женатый! И мымре своей позволяет приходить сюда и качать права!

      Папа в ответ на этот спич только рукой махнул и обреченно побрел в сторону прихожей. За ним с тихим щелчком притворилась дверь – очевидно, все эти разборки и проблемы его умотали и он пошел, как обычно, на площадку подымить и таким образом – расслабиться…

      Мама ободряюще потрепала меня по плечу.

      – Отец твой только орать может о том, что знает все на свете лучше всех, а чуть только проблемы – так сидит тише воды и ниже травы. Но ты не переживай! Мы чего-нибудь придумаем обязательно!

      Я только вяло кивнула в ответ.

      – Кариночка, да на тебе прямо лица нет, – обеспокоилась мама. – Еще мы тебя, наверно, утомили своими криками. Хочешь отца домой увезу? Или наоборот остаться, помочь чем? Ужин там приготовить…

      Я вдруг поняла, что действительно устала. Даже не от них, а от всего в целом. И что и вправду хочу остаться одна, упасть на кровать и совершенно ни о чем не думать…

      Вот только смогу ли? Отсутствие мыслей – это такая недоступная роскошь для разбитого сердца.

      – Езжайте, – наконец ответила матери после паузы. – Я тут сама справлюсь. Как будет что-то новое – позвоню.

      – Ладно…

      Мама ушла в прихожую собираться, и через пару секунд до меня донесся ее голос:

      – Коля, выходи обратно, не топчись тут! Мы уходим!

      Некоторое время еще слышалась какая-то возня, споры, бормотания – приглушенные, деликатные, но от этого ничуть не менее заметные, потом раздался короткий окрик:

      – Кариночка,