Сдавайтесь, Herr Braun!. Алина Савельева

ширинки. Разметая свою удивительную энергетику по залу, Тая приковывает взгляды. Энергия девочки-демона хлещет через край, она словно светится изнутри, затмевая яркие лучи стробоскопов и лазеров.

      Планируя забрать ее, спускаюсь на танцпол и едва успеваю перегородить дорогу какому-то мачо, навострившего свой зеленый ирокез на Таю.

      Не терпится приступить сначала к словесному допросу, а потом к изнурительному выбиванию чистосердечных признаний.

      – Потанцуй со мной, Тая, – с самой обворожительной улыбкой притягиваю я к себе мою шпионку.

      Фокус прост как три рубля – улыбка вечно пасмурного Алекса Брауна приводит в замешательство и трезвых девушек, а моя пьяненькая богиня и подавно такого от херра не ожидала. Жадно, словно пытаясь запомнить, Тая смотрит на мои ямочки на щеках, скользит взглядом по губам.

      Глаза распахиваются шире, рот приоткрыт в изумлении. Да, детка, именно с такими большими глазами ты будешь заглатывать мой член!

      – По какому поводу ваше высочество притащило сюда свое императорское величество? – фырчит Тая, но тонкие руки уже на моих плечах, и девочка-демон подчиняется моим движениям.

      Свои руки я с трудом сдерживаю, чтобы не опустить их на упругий трамплин и не сжать ее сладкую попку в ладонях.

      – Ты сегодня долго совала нос в баночки с маслами для ванн, хотя мне они не нужны. Позволь полюбопытствовать, для чего?

      Мне глубоко на этот факт плевать, и я догадываюсь, что это из ее личных предпочтений был интерес. Но хочу ещё немного расслабить Таю непринужденной болтовней.

      – У них божественные ароматы, и я люблю эти масла, после ванны с ними кожа потрясающе нежная и долго сохраняет аромат, – вкусно рассказывает Тая, и у меня тут же вспыхивает желание снова коснуться ее кожи.

      Наклоняюсь к ее шее, заставляя прогнуться немного назад мою добычу. Трепетная лань в лапах льва.

      Веду кончиком носа от уха к виску, затягиваясь ее ароматом как токсикоман со стажем.

      – Скажи, что тебе нужно в моей компании, Тая? – тихо хриплю, едва задевая шелковистую кожу губами.

      Сладкий трепет ее тела мгновенно откликается во мне болезненной тяжестью в трусах. Тая дрожит, сминает мой пиджак в руках. Такая отзывчивая! Готов поклясться, она уже мокрая!

      – Хочу… тебя… уложить на лопатки, мой Херр, – порывисто выдыхая, шепчет дрянь.

      Это в каком смысле? Мозги работают уже со скрипом, и виной тому не тяжелый день и пара бокалов виски, а плавно потирающиеся о мой стояк бедра стервы.

      Ответ на мой вопрос в смеющихся глазах Холодовой мне одновременно и нравится, и нет. Все же она имеет в виду «на лопатки» в переносном смысле. Хорошо, что начала колоться, плохо, что не мечтает о позе наездницы. Я бы разрешил.