Когда мы остаемся одни. Тамара Михеева

была ясная и чуть-чуть гудела. Наверное, от ветра, который хлестал её на берегу. Янка достала телефон, посмотрела на часы. Первый час… Конечно, неудобно звонить в такое время, но всё-таки он там один, с водкой, какой-то совершенно несчастный. И она набрала Талю.

      – Янка? Ты чего? Так поздно… Случилось чего?

      – Таль… я отца твоего видела…

      – Где он?

      – На пляже, напротив «Бригантины» сидит.

      – Спасибо, – сказал Таль и положил трубку.

      Глава 6

      Дурацкие игры

      Утром ей, конечно, влетело по первое число. И эгоистка она, только о себе думает, и безответственная, и невоспитанная, и была бы помладше, её бы точно выпороли. Янка слушала в пол-уха. Больно надо! Глеб, который вышел из душа и всё слышал, подмигнул Янке, мол, не обращай внимания, и всё сразу стало хорошо. Весь день она летала как на крыльях. Только об мрачный взгляд Таля споткнулась, когда влетела на всех парусах в класс. Было видно, что Таль и ждал её появления, и боялся. Она кивнула ему, как можно равнодушнее, чтобы он не подумал, будто вчерашняя встреча с его отцом что-то для неё значит. Но Таль сам подошёл к ней на перемене. Дождался, пока Даша убежит в туалет, сказал с вызовом:

      – Не думай, что он пьёт.

      – Я и не думаю. Со всяким бывает.

      – У них сокращения просто на фабрике. Он боится, что его тоже попрут. Кризис, работу не найдёшь.

      – Ну да… да не попрут. Чего ты паникуешь раньше времени?

      Таль неловко улыбнулся:

      – Да я-то ничего, я наоборот, это он…

      – Забрал его вчера? – решилась всё-таки спросить Янка. А что? Таль ведь первым этот разговор начал.

      – Ага. Еле дотащил… Он же здоровый!

      – Вот вы где! – поддетела к ним Даша. – А у нас геометрию отменили! Киса заболела, сказали заменять некому, так что окно. Гуляем?

      Они прогуляли геометрию, а заодно и биологию с литературой. Потому что сначала сидели у «Нептуна», потом полезли в старый сад санатория, а там встретили Глеба с фотоаппаратом, и он предложил им устроить фотосессию. Таль тут же нахмурился, но девчонки радостно его затормошили, и пришлось ему тоже позировать перед камерой.

      – Хлыщ московский… – сказал он, когда они распрощались с Глебом и пошли на историю.

      Янка, конечно, тут же вспыхнула:

      – Сам ты хлыщ! Нормальный парень!

      – Ой, красавчик какой! А как на тебя, Янычка, смотрит!

      Иногда Даша всё-таки была ужасной дурой! Таль аж побелел весь, кулаки сжал.

      – Терпеть таких не могу, – процедил он и сплюнул.

      Янка фыркнула. Глеб был самым лучшим. Ни Таль, ни Рябинин, никто-никто на свете не мог с ним сравниться! Чтобы как-то справиться со своими чувствами к нему, она пела, сочиняя на ходу какие-то глупые песни. Пела за работой, слова в пустом зале звучали красиво, казались значимыми.

      Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru