Инверсионный след. Виталий Андреев

Давай!

      Влад, зажмурив глаза, потянул красные ручки катапультирования на себя. Бубух!!

      – Ты что натворил-то, Михалыч?!

      – Да, если нет бубей, хоть ху..м бей! В смысле, ты чем зарядил катапульту, что он улетел на самый верх, а? – спросил вежливо Аверьян.

      – Епта, перепутал пиропатрон, кажись, ну якорь мне в жопу, а! Ну ничего, сейчас мы его достанем! – засуетился Михалыч и задёргал трос, который должен опускать кресло назад.

      Вместо учебного пиропатрона для тренировки он установил пиропатрон с зарядом для самолёта и реального катапультирования. Мужельский улетел на самый конец стрелы и застрял там на ограничителе. Перегрузка в 21 же, это Вам не шутки!

      – Влад, ты там живой? – сложив руки рупором, заорал Аверьян.

      – Да ничего ему не будет, ща оклемается, – бурундел Михалыч, пытаясь стащить кресло с курсантом вниз, – обосраться правда мог.

      – Ну теперь точно басиста потеряем, после катапультирования вообще месяц летать нельзя, млять! – сокрушался Максим.

      – Да мы никому не скажем, да и всё! – решил Михалыч и наконец-то освободил трос, кресло плавно съехало вниз.

      – Ничего себе! Сопли-то, правда, выскочили! – зелёная слизь прилипла к синим, лётным штанам басиста, портянка для соплей куда-то исчезла.

      – Влад! Влад! – хлестал по щекам свежевылеченного курсанта Олег.

      – Блин, что это было… – начал приходить в себя басист. Изолента оборвалась и плотно вклеилась в волосы, как у индейца Гойко Митича в кино, повязка для крепления перьев.

      – На-ка, хлебни! – подсуетился уже Михалыч, накатив доверху стакан спирта. – Пей, только залпом!

      – Всё нормально! Гайморит твой прошёл! Хлебни массандры! В качестве закрепления успеха! – Михалыч поднёс стакан и фактически влил в горло Владу. – На-ка, горбушку, зажуй!

      Красные от перегрузки глаза и так были на выкате, а после спирта казалось, они выскочат из орбит.

      – Отстёгивайте его и валите в казарму, звук был ого-го какой, сейчас какой-нибудь Илья Куприяныч точно припрётся проверить, вечно ему всё надо. – начал провожать курсантов Михалыч, – жена из дома выгоняет, вот он и бродит по части.

      – Не ссы, Влад, всё нормально, сопли выскочили, это отлично, а штаны сейчас постираешь и готово! – приговаривал Макс, таща на полусогнутых ногах басиста.

      – Товарищи курсанты! – как чёрт из коробочки выскочил из-за дерева Шустов в лётной куртке, но в фуражке, сделал рот «куриной жопкой», как обычно, когда ему что-то не нравилось. – Что у вас случилось?

      Узнав Андрейчика, протянул руку для пожатия, но только Максиму.

      – Докладывай, Андрейченко.

      – Да ничего особенного, товарищ подполковник. Водили курсанта Мужельского к колдунье порчу снять, он не мог высморкаться уже неделю. Сопли начали подбираться к мозжечку, движения стали некоординированные, на репетициях не попадал в такт на бас-гитаре. Теперь всё нормально! – сходу придумал и затрещал Макс.

      – Ооо, ааа, а почему в санчасть не обратились?

      – Да