Дыхание. Алексей Иванков

Каждый день она пишет такие оптимистичные отчёты в Ватсапе, прямо идиллия… Уверена, что к папам она относится с большим почтением. А ты молодой и перспективный политик… Будущему президенту она расскажет всё, как есть.

      В голосе жены прозвучала нескрываемая ирония. Такие у них отношения были уже давно: Оля подтрунивала над политической деятельностью мужа, Саша, в свою очередь, позволял себе немного иронизировать над увлечением жены театром. У Оли с подругами сложился своеобразный театральный кружок, включавший в себя двух институтских подруг и подруг этих институтских подруг. Оля не работала, занимаясь семьёй и домом, и, в принципе, не очень переживала из-за того, что не стала инженером-проектировщиком автоматизированных линий предприятий пищевой промышленности. Она была чистым, как говорил сам Саша, незамутнённым гуманитарием, и с большим удовольствием читала монографии про деятелей театра и кино. Иногда Саша думал, что таким образом мама может направить и сыновей в гуманитарное русло, но пока поводов для беспокойства не было. Старший активно интересовался языками, учил английский в гимназии и с репетитором, вторым языком шёл немецкий, но Максиму он не очень нравился. Да и Саше, честно говоря, тоже. На уровне подсознания он ассоциировался с фильмами о войне и плохими немцами. Да и вообще, жесткость немецкого казалась ему грубостью. Хотя, как он иногда думал, такой язык прекрасно подходит для создания командной системы и выстраивания системообразующих координат.

      Саша услышал гудки в динамике – кто-то ему дозванивался. Посмотрел на экран. «Никодимов, Центральный район». Это был руководитель районной организации, с ним Саша хотел поговорить про дом ветеранов войны.

      – Ладно, Оль, тут мне дозванивается один товарищ. Давай, целую, буду не сильно поздно.

      – Хорошо. Целую.

      Когда Саша нажал сброс, Никодимов уже перестал звонить. Немного подумав, Саша позвонил ему сам.

      – Валерий Павлович, добрый вечер. Звонили? По вопросу дома ветеранов войны?

      – Да, Александр Николаевич, добрый вечер. Ага, именно по нему. Надо организовывать комнаты отдыха, как сейчас говорят, помещения релаксации для стариков, а бюджетирование срезали. Говорили с вами, может, через партийные каналы изыщем возможности?

      – Валерий Павлович, я всё помню, не забыл. Движение есть, написал письмо, думаю, решим вопрос до середины лета. Сейчас первый квартал отработаем по социально значимым вопросам, во втором ваш дом поставим в работу, получится всё.

      – Очень хотелось бы. Старичков надо уважить, пусть с комфортом поживут.

      – Да это понятно. Решим, это же должно по системе пройти, сами понимаете.

      – Хорошо. Будем на связи.

      – Конечно, до свидания.

      Саша посмотрел в окно. Окончательно стемнело. Февраль, – подумал Саша, – такой муторный и тёмный. Саша любил осень, а Вадим – лето. Хоть и братья, – подумал Саша, – а вкусы разные. Саша, как он сам считал, был более романтичной, используя такое «неактуальное» определение,