30 мест моей свободы. Татьяна Олешкевич

заметил, как профессионально женщина перенесла вес тела на левую ногу, едва заметно отведя назад правую и полуразвернув за ней корпус. Он знал, что это значит. Хрупкая Леся без этого движения не смогла бы даже поцарапать его своим микро-кулачком. Но начав удар с вращения телом, вложив в него силу, вызванную этим вращением, она могла бы снести ему башку, будь Артур не подготовлен и не столь внимателен.

      – Класс, – к мужчине на спину тяжело ухнуло, прорвавшись внутрь через позвоночник, редко посещающее его чувство уважения к кому бы то ни было.

      Он едва успел подобрать опускающуюся вниз от удивления челюсть, осознавая, что уважение это испытывает на обочине дороги по отношению к посторонней нимфетке[15], которую еще две минуты назад хотел грубо трахнуть, предложив взамен пару десятков тысяч.

      – Твои родители в курсе, что ты на трассе знакомишься? – спросил Артур.

      – Мне тридцать восемь. Мама с отчимом живут в Марбелье. Отца я никогда не видела.

      – Тебе? Тридцать восемь?

      – Да. А как у тебя в голове Мадонна с грузовиком поместились?

      – Сам удивляюсь. Про Мадонну по радио сказали, аккурат когда я на заправку заезжал. А про БелАз знал. Зацепил тебя этим, да?

      – Зацепил. Учитывая обстоятельства.

      – Какие?

      – Слушай. Мне ехать надо.

      – Чевой-то вдруг? – Артур снова схватил Лесю за локоть и мягко наступил ей на правую ногу, – Или в нос дашь?

      – Амур, – тихо сказала Леся.

      С заднего сиденья кабриолета поднялась огромная голова. Черный дог в упор посмотрел на глазастого.

      – Японский городовой, слона-то я и не приметил, – Артур отдернул руку.

      «Почему он сказал «слона»?» – пронеслось внутри Лесиной головы.

      – Увидимся? Телефончик дашь? – напирал Артур.

      – Увидимся, если хочешь. Здесь. Месяца через два.

      Ухмылка скривила губы Артура.

      – Сопливых американских комедий насмотрелась?

      – И это тоже. Нравится думать, что ради меня ты можешь быть на что-то готов.

      – Ну, коли обещаешь потрахаться, приеду.

      – А ты так приезжай. Без обещания. А там, кто знает?!

      – О как! Значит, седьмого октября встречаемся тут, – мужчина вытащил из машины телефон и запеленговал координаты: – Дай свой номер, пришлю на What’s App.

      – Не дам. Для чистоты эксперимента. Я и так место запомню, у меня память телевизионная, – Леся повертела головой, но кроме дороги и деревьев ничего не увидела: – А давай не здесь. Давай у памятника Воину Евгению[16]? Знаешь такого?

      – Тому, кто погиб, сражаясь за крестик и Родину? – глазастый медленно прикрыл и медленно открыл глаза: – Интересный выбор. Мне так даже удобнее.

      – Значит, седьмого октября.

      Артур посмотрел на экран мобильного.

      – В тринадцать ноль-ноль.

      – По рукам.

      Мужчина и женщина пожали друг другу руки и разошлись.

      «Куда я снова вляпалась?» – пронеслось в голове у Леси.

      – Ты точно

15

Сексуально привлекательная девочка-подросток.

16

Рядовой Евгений Родионов, погибший в 1996 году в ходе военных действий в Чечне. Причислен к лику Святых великомучеников.