Экспедиционный корпус. Георгий Лопатин

чтобы лишить нас свежей воды. Пробовали даже трубы тянуть, но первый же обстрел и трубу рвет на ошметки.

      – Понятно. А колодцы?

      – То же самое. Упадет поблизости снаряд крупного калибра и колодец буквально схлопывается, будто его и не было.

      – Ясно…

      Стали, словно зомби, почесываясь (тоже оказались жертвами кусачих вшей), под недовольное бухтение, выползать из своих убежищ солдаты.

      – Не тянитесь, не на смотре, – махнул рукой на их попытки принять стойку «смирно» лихорадочно приводя себя в порядок, при виде офицера. – Вообще пока будем в окопах сидеть, мне до вашего внешнего вида дела нет, лишь бы не в одних трусах. Главное, чтобы оружие у вас было готово к бою и находилось под рукой. Ясно?

      – Так точно, вашбродь! Дозвольте обратиться…

      – Говори.

      – Вода здесь…

      – Да, я в курсе, самого только что чуть не стошнило, когда умыться попытался. Так что этот вопрос нам надо будет решать как-то самим. Колодцы, как говорят старожилы копать бесполезно, так что или дождевую воду надо попытаться собирать или еще как-то выкручиваться.

      – Да как же ее соберешь?..

      – Брезентовые части палаток коими обмотаны шинели попробуем расстелить.

      – И правда, вашбродь!

      – Так что дождь для нас не только проклятие, но и благо…

      Появились «супники» – французские солдаты разносящие еду. Тоже та еще работенка, побегай груженый как мул по три-пять километров от места остановки полевой кухни до первой линии окопов. И не по разу.

      – Хорошо устроились солдатики, поближе к кухне, подальше от начальства, – усмехнулся один из младших унтер-офицеров.

      – Что он сказал? – поинтересовался лейтенант, отреагировав на говор солдат.

      Михаил перевел «солдатскую мудрость».

      – В мирное время – может быть, но не сейчас. Если кто-то думает, что занятие сие хоть и тяжелое физически, но безопасное, то глубоко ошибается. Потери среди «кухонных работников» достигают двадцати, а то и тридцати процентов. Не каждое боевое подразделение несет такие потери во время наступательного боя… Немцы ведут за ними настоящую охоту, накрывая артиллерией, а самолеты-разведчики не упускают шанса провести штурмовку полевой кухни, обстреляв ее из пулеметов, а то и сбросив ручную бомбу. Но некоторые пилоты так насобачились их бросать, что стали в некотором роде в этом деле снайперами.

      Климов все это перевел солдатам, так что отношение к «кухонным работникам» кардинально изменилось.

      Завтрак состоял из куска хлеба с сыром и кружки кофе, что черпали из баков. Хлеб и сыр принесли нанизанными на палки, кои в свою очередь пара бойцов тащила на плечах. Палки у них тоже забрали на дрова.

      – Эх… хлеба маловато… да и бурда эта горькая… – послышались приглушенные жалобы солдат, но при этом так, что слышно их было отлично, специально так исхитрялись, авось отреагируют. – Чаю у них нету, что ли? Пьют не пойми что…

      – Пейте что дают, – рыкнул на них фельдфебель, хотя и сам, когда хлебнул содержимое, недовольно