Земное притяжение. Селфи с судьбой. Татьяна Устинова

понял, повторите!..

      – Чё, блин, ты не понял! Давай девку сюда!..

      – Вставай, – велел начальник и потянул Дашу за руку. – Пойдём.

      – Куда?! – перепугалась та. – Никуда я с вами не пойду!..

      После чего спокойненько дала себя скрутить и отконвоировать за забор. Чугунная башка следом тащила самокат.

      «Чижа, – продекламировала Даша про себя, – захлопнула злодейка-западня!..»

      Перед ними простирался плац – без единого деревца или кустика, – ровный и гладкий, хорошо простреливаемый и с отличным обзором. На плацу может поместиться, прикинула Даша, полсотни бойцов или пятнадцать машин, никак не меньше. Справа вдалеке росла липа, которую она заметила с улицы. Слева маячила сторожевая охранная башня.

      …Как, должно быть, неуютно живётся всем этим авторитетам!..

      Бронированная дверь в особняк красного кирпича была открыта, на высоком крыльце толпились парни – клоны чугунной башки. Правда, у некоторых на голове были волосы разной длины и цвета, видимо, затем, чтобы как-то отличать клонов друг от друга. Даша хлюпала носом и растирала по лицу слёзы.

      – Давай шевелись!..

      – Да иду я, иду…

      Среди парней, раздвинув их плечами, появился Паша-Суета. Глаза у него бегали, щупали Дашино лицо, белые волосы, грудь, ноги – и в обратном порядке.

      Когда её подвели поближе, он вдруг раскинул руки, притопнул, как в плясовой, и сказал громко:

      – Ба-а, какие люди в Голливуде!.. Что кислая такая, красавица?..

      – А чего он дерётся! – начала Даша и локтем ткнула в сторону чугунной башки номер один. – Фотоаппарат отобрал, а меня чуть не убил!

      – Да ничего я её не бил! Я ей русским языком говорю: хорош сымать! А она сымает и сымает!..

      Паша сбежал с крыльца и обшарил Дашину физиономию вблизи – как будто руками трогал, ей-богу!..

      – А чего это столичным гостям на нашей тихой улице понадобилось? – протянул он. – Что тут у нас за красоты-раскрасоты?..

      – Забор мне ваш понравился, – буркнула Даша и на всякий случай ещё раз вытерла слезы. – Мы никак не можем на даче забор поставить. Я думала, сфотографирую, папе отправлю…

      – Забо-ор, – как будто удивился Паша. – Да ещё па-апе! Вон оно что!.. Ну, проходи, погости у меня, красавица. Забор, он забор и есть, а вот за забором у меня не всякий бывает!

      Клоны зашумели и подвинулись, не то угрожающе, не то уважительно. Паша повёл плечом, и они моментально стихли.

      – Где мой самокат? – жалобно спросила Даша. – Отдайте!

      Паша хмыкнул:

      – Да вот он, нам-то без надобности! Мы всё больше по старинке, на машинках катаемся. Проходи, не жмись!..

      Даша поднялась на крыльцо.

      …Всего семеро, включая чугунную башку и Пашу. Есть ещё люди, или все столпились здесь, чтобы поглазеть на неё?..

      Калитка всё ещё распахнута настежь – вот дебилы!..

      – Я не хочу никуда проходить, – захныкала она. – Мне в гостиницу надо! Что вы ко мне привязались? Я ничего плохого вам не сделала!..

      – Да если бы сделала, красавица, – развеселился Паша, – разве б я тебя встречал, как самого дорогого