Аномалии среди нас. Я ошибка. Книга пятая. Марина Зилотина

раздумывала над природой странной амнезии. Чувство явного подвоха нарастало. «Двойник Марка? Да вы совсем меня за дуру держите, господин Гордон? Банальная тактика с подставным лицом – ловкий ход переключить мое внимание, чтобы остаться самому в тени». – Ни вас, ни бенефиса. А чем я занимаюсь?

      – Ты профессионально танцуешь. – Я все мучила глаза, чтобы сбросить мутный серый фильтр. Мои руки снова аккуратно поймали на полпути к лицу. – А еще ты потрясающий художник.

      «Танцор, который путается в своих ногах и не может самостоятельно дойти до туалета и художник с нарушением цветовой чувствительности?!» – внутри сработала сирена. Критичное сознание уже обрабатывало информацию, обдумывая варианты побега. Скользя безучастным взглядом по кронштейнам, где в шокирующем множестве висели новые зачехленные вещи, машинально приоткрыла ящик ближайшего комода. «Сексапильное белье, французские гарнитуры, чулки… А это что?» – в крикливом разноцветии лежал невзрачный бумажный сверток.

      Подцепила записку. Глаза тянуло. Буквы расплывались, пока не сформировались в размашистый продавливающий почерк с острыми углами: «Прими ее, она так много расскажет обо мне». Брезгливо сдвинула в сторону демонически гранатовый зашнурованный корсет. Края шуршащей рисовой бумаги развернулись сами. Вещь была не новой. Обтертая временем и, вероятно, частым использованием, поскрипывающая и остро пахнущая древесно-дымным удом, рукоятка, любовно перевитая кожаными ремешками.

      «Плеть?! Кожаная кошка!» – резко задвинула ящик и, роняя букет, попятилась к кровати. Простодушный юноша забеспокоился:

      – Камилла? Тебе нехорошо? – Неискушенный вид собеседника снимал с него все подозрения. Улыбнулась озадаченному юноше только уголками губ:

      – Все в порядке. Максим? Так, вы не против «Макушки»?

      Собеседник зарделся, но ответить не успел. Дверь бесшумно растворилась. В проеме вырос напряженный бледный незнакомец. Взгляд на силуэт, и я оказалась в дальнем углу за необъятной кроватью:

      – Марк? Ты говорил – мы в безопасности? Кто это? Он мне не нравится. – Сердце тревожно забилось. Не усугубляя моего неловкого положения, брюнет гигантскими шагами обходил ковер-монстр и отвечал из коридора:

      – Что ты, Камилла! Это же Люк. Твой Люк.

      Растерянность мгновенно испарилась. Сиамская кошка встала на дыбы:

      – Этот?! – Реакция на типа с голодным взглядом была непримиримой оппозицией на интуитивном уровне. Броня. Минутное противостояние, и я устало усмехнулась в хищные глаза с разгорающимся неоновым свечением. – Нет, это не Люк. Это – Люцифер, Навуходоносор, преподобный Легион… Как вы предпочитаете, господин Гордон? Или без личностей? Просто, серийный убийца?

      Безмолвный визави сгруппировался, словно держал удар на ринге:

      – Откуда ты пришла на этот раз, Любовь моя? – Рухнул на колени. Неуловимое движение. Его куртка оказалась на полу. Футболка просочилась сквозь пространство. По атлетической груди отвратительными взбухшими проточинами расползался