Буковый лес. Валида Будакиду

по-другому, прогулочным шагом и, разглядывая витрины, это означает, что ты – «свободна», никуда не спешишь и с тобой можно познакомиться.

      Тут уж обязательно привяжется кто-то из прохожих мужского пола – в спортивных штанах, туфлях и пиджаке и будет стараться с тобой заговорить всю дорогу или хватать за руку, пока не вопрёшься в чужой подъезд, делая вид: «Я тут живу! И вообще сейчас позову папу!» Но, на самом деле настоящего папу лучше не звать, потому что это будет грандиозный скандал, и от папиного: «Ти винавата!» Линду уже тошнит. То есть, что бы ни случилось, «виновата» она.

      Линда виновата всегда, во всём и везде, потому, что у папы и мамы есть железный довод: «Зачем туда пошла»?! То есть, чтоб дойти спокойно без приключений до пункта назначения – взгляд потупленный, походка быстрая, передислокации – у стенки и мелкими перебежками. Взгляд в целом желательно поднимать только когда переходишь через дорогу, чтоб не попасть под машину. Хотя и тут рискуешь. Машина может остановиться прямо на проезжей части и, высунувшийся в окно по пояс, жизнерадостный водитель будет убедительно и настойчиво приглашать сеть к нему на переднее сиденье, чтоб «падвезти»…

      Да, мама права! Надо быть очень осторожной, ведь правильно сходить через весь город в стоматологическую поликлинику, не опозорив ни себя, ни всю семью – это ещё не каждая сможет. Тут ко всему ещё присутствует весовой расизм. Всё у той же Наташки, с дорогущей «анжеликой» в кружевах под школьной формой, гораздо больше шансов дойти вовремя и просто полечить зубы, потому что Наташка, как мама говорит, «худая и невзрачная», а на Линду все обращают внимание потому, что она «яркая» и «бросается в глаза».

      Да, Линда, действительно очень яркая. Её никто никогда ни с кем бы не спутал. Мама считает её очень красивой и гордится тем, что на неё на улице смотрят.

      Ещё как смотрят! Со стороны Линда похожа на взрослую женщину, располневшую мать семейства, но удивление и сомнение в её «порядочности» вызывает причёска. Линда со своей фигурой пожилой женщины, почему-то не с традиционным заколотым на затылке пучком тёмных волос, а с короткой стрижкой «под мальчишку», как требовала мама. Волосы жидкие и тонкие, разлетаются во все стороны при первом же дуновении ветерка. Тогда голова напоминает брошенное птичье гнездо, в котором уже давно вывелись птенцы и покинули его за ненадобностью. «Чтоб шея была открытая!» – Так говорит мама, и проводит по своей шее тыльной стороной ладони, как бы легко приподнимая свои несуществующие волосы.

      Линда не хочет лишних дебатов и поэтому стрижётся какой-то «лесенкой». Её овальное, с большими щеками лицо тогда становится ещё круглее, а красные прыщи на лбу делают лицо похожим на винегрет. Но мама уверена – Линде все завидуют, вот и косятся. Линда тешит её самолюбие своей монументальной степенностью – почётным приоритетом настоящей женщины востока. Тем не менее, такие мелочи, как «плохой лифчик» могут испортить совершенно завораживающую картину шествия «восточной