Мой друг Камиль Исхаков. Евгений Березин

будущих детей. Маму Камиля зовут Ильхамией, что значит «вдохновение», а ее брата – Сайдашем. Естественным кумиром многих молодых казанцев был в те годы Габдулла. Тукай – татарский Пушкин. Он дружил с мужем сестры Сайдашева и гостевал в доме. Сайдашев, еще мальчик, был представлен ему, рассказывал об этом деду Камиля. Я думаю, что тусовки именно такой молодежи как Сайдашев и дед Камиля сыграли особую роль в зарождении городского имиджа, некоего духа интеллигентной Казани, во многом предопределившего пристрастия последующих поколений горожан. В годы моей юности говорили, что все «правильные пацаны» с Тукаевской улицы. Дед Камиля оттуда же, это и его рука приложилась к основам.

      Первый раз его арестовали 12 апреля 1931 года и приговорили к трем годам лагерей. Повторный арест – в 37-м. Особая тройка НКВД осудила деда Камиля 28 октября 1937 года по ст. 58-10, 58-11, антисоветская агитация52.

      Заседания Таттройки не отличались милосердием. Как правило, тон задавал первый секретарь обкома партии Алемасов, который обычно сам предлагал меру наказания, наставляя подчиненных, что «бродячую и ходячую контрреволюцию мы плодить не должны»53. Сращивание партии и спецслужб было чудовищным. Алемасов сначала был наркомом НКВД ТАССР, затем приказом Ежова (№ 00447 от 30.07.1937) утвержден руководителем Таттройки, потом назначен первым секретарем обкома партии. Два нуля в номере приказа – важная деталь. По существовавшей классификации, это означало, что его санкционировал лично Сталин54. Удивительно, но получается, что руководитель ВКП(б) собственноручно (!) утверждал списки всех «троек» в стране, если, конечно, не предположить, что у него была симпатия исключительно к Татарстану.

      Всем, чья очередь быть осужденными выпала на 28 октября, как деду Камиля, особенно не повезло. Этот день оказался наиболее «продуктивным» – 285 следственных дел. То есть на одного человека потратили не более полутора минут. И то при условии, что заседание тройки должно было длиться полный 8-ми часовой рабочий день. Без удобств, типа обеда, перекуров и отлучек «по малой нужде». А если «тройка» желала работать «с удобствами», судьба человека измерялась секундами.

      Пятерым дали по восемь лет, 24 были приговорены к десяти годам, 256 – к «высшей мере соцзащиты»55. В числе последних оказался дед Исхакова. Через два дня он был расстрелян. Ему было всего 38 лет.

      Обычно казни проходили поздно вечером или ночью. Но дед Камиля, видимо и не он один, был расстрелян в 15 часов 40 минут. Торопились к 7-му ноября. Но даже при таком аврале канцелярия работала безупречно – указывали минуты. Приговор не объявлялся. Это было запрещено директивой НКВД СССР (№ 424 от 08.08.1937), подписанной замнаркома Фриновским. Нельзя было сообщать об этом и родственникам казненных, поэтому они, как правило, ничего о происходившем не знали. Хоронили на Архангельском кладбище в Казани, и даже на территории порохового завода. Всего в 1937–38 годах из числа арестованных НКВД ТАССР было убито свыше 3,6 тысячи человек56, почти два полноценных стрелковых полка РККА. Пройдут быстрые два с половиной

52

  Жертвы политического террора в СССР /рук. проекта Я. З. Рачинский; науч. рук. А. Б. Рогинский // Мемориал: междунар. историко-просветительское правозащитное и благотворительное о-во. – М., 2001–2015. URL: http://lists.memo.ru

53

  Степанов А. Расстрел по лимиту. Из истории политических репрессий в ТАССР в годы ежовщины. Казань «Новое Знание». 1999. URL: http://pympekep.com

54

  Медведев Ж., Медведев Р. Неизвестный Сталин. М.: ФОЛИО, 2002.

55

  Степанов А. Расстрел по лимиту. Из истории политических репрессий в ТАССР в годы ежовщины. Казань «Новое Знание». 1999. URL: http://pympekep.com

56

  Степанов А. Расстрел по лимиту. Из истории политических репрессий в ТАССР в годы ежовщины. Казань «Новое Знание». 1999. URL: http://pympekep.com