Души, разделенные телами. Вер Врат

Почему только сейчас ты говоришь мне об этом?

      – Простите, принцесса, – согнулась в поклоне служанка, – сами только-только узнали.

      Мира поспешила к императрице.

      – Мама, мама! Наша Лила пропала. Ее надо срочно найти!

      – Дитя, – совершенно безразлично молвила императрица, – я знаю, ее уже ищут повсюду.

      – А вдруг она там – под дождем? Холодно-то как.

      – Ничего, если не найдут здесь – за стенами дворца поищут.

      – Мама! Она же может погибнуть. Я сама ее найду!

      – Не смей! Я уже отправила нескольких стражников на ее поиски. Да вот и они. Какие вести?

      В комнату вошли двое, те самые. Оба были мокры до нитки.

      – Императрица, по вашему приказу мы обыскали все уголки, только что землю не рыли. Нет ее – ни следа.

      – Опрашивали прохожих?

      – Никто ничего не видел, да и пусто в округе. Народ по улицам нынче не шатается.

      – Можете идти.

      Мира не могла устоять на месте, металась из стороны в сторону, и когда стражники ушли, заявила:

      – Нужно немедленно сообщить отцу. Он непременно найдет мою сестру.

      – Стоит ли его сейчас беспокоить, дочка? Он ведь на войне. Найдется твоя Лила.

      Мира привыкла слышать в голосе матери холод и безразличие, когда та говорила о Лиле, но всякий раз удивлялась этому все больше. «Почему? Как может мать так не любить свою дочь?»

      Девочка не стала больше ни о чем просить – боялась, что ей помешают осуществить задуманное. Медлить было нельзя. Даже самый быстрый жеребец не сравнится по скорости с голубем. Но погода-то ненастная.

      Мира распорядилась разыскать Тихора, который всегда являлся по первому ее зову. Да, он простоват и росточком – только в печь влезть, но зато безотказный, честный и просто хороший паренек.

      – Гони что есть мочи до границы. Передай моему отцу, что Лила пропала. Ты меня понял? – спросила принцесса, бросив повелительный взор на мальчишку.

      – Да, моя госпожа, – расплываясь в улыбке от возможности лицезреть свою богиню, ответил тот. Другой бы на его месте стал жаловаться на непогоду, плохие дороги, даже на короткие ноги, только бы не в путь. Да что там непогода – страх лишиться головы за тайный отъезд. Но Тихору такое и в голову не приходило – воистину блажен тот, чьи помыслы чисты.

      Когда он добрался до южной границы, прошло не менее трех суток.

      – Ваше величество, – начал генерал Райг, входя в шатер императора, – калтонцы покинули приграничные селенья. Мы прочесали и склоны гор, и пещеры, и устье Майрли. Думаю, они уже не вернутся.

      – Что ж, начинайте сборы. Не позднее полудня второго дня выдвигаемся. На северной границе неспокойно.

      Генерал замешкался.

      – Что-то еще? – поднял глаза император.

      – Государь, могу я поинтересоваться?

      – Конечно.

      – Мы уже давно не были в столице. Солдаты только и говорят, что о семьях, близких. Не могли бы мы на какое-то время вернуться домой? А оттуда с новыми силами, ну, понимаете…

      Кришатра