За воротами дымил большой завод. Людмила Андреевна Кузьмина

над моей головой долго. И мне впервые в моей жизни довелось испытать на себе все манипуляции: мои волосы мыли, стригли, сушили, смачивали химическим составом, накручивали на бигуди, снова сушили, расчёсывали, укладывали волосы в причёску. Вроде бы получилось неплохо.

      Потом я села за маникюрный столик. Маникюр я уже делала в свои студенческие годы и чувствовала себя уже не так напряжённо. Рядом сидящая чёрненькая девушка спросила меня:

      – Вы случайно не из Риги?

      – Да нет, – отвечаю. – Я коренная азиатка. С Урала.

      А девушка продолжала:

      – У вас выговор похож на рижский.

      И я подумала: «Ну вот я и приблизилась к Европе, похожа на рижанку и почти парижанка!» Без своих длинных волос чувствую себя «осовремененной».

      6 марта 1963 года.

      К новой причёске и новому светло-розовому пальто мне потребовались белая сумка и белые перчатки.

      День посвятили беготне по магазинам – очень нелюбимому мной занятию. Я впервые в своей короткой жизни в Москве. Мне бы Кремль посмотреть.

      Людей на улицах – тьма. Машины идут сплошным потоком. В магазинах не пробьёшься к прилавкам. Боже ты мой! Выручал высокий рост Петра. Ему всё видно.

      В такой толчее я быстро устала, раскисла и стала скулить: «Может, плюнем, а?» Но Пётр неумолимо таскал меня из одного магазина в другой, пока мы не купили то, что хотели.

      А вечером втроём с мамой Петра смотрели оперу «Обручение в монастыре» Прокофьева в Театре им. Немировича-Данченко. И мне понравилось.

      7 марта 1963 года.

      Продолжила знакомство с Москвой, в чём мне активно помогал Пётр. Москва мне представлялась ожившей иллюстрацией. Многие здания и даже улицы я узнавала по кинофильмам, телепередачам, путеводителям, открыткам. Не говоря уж о Красной площади и Кремле. Вспомнила даже детский стишок Маяковского: «Начинается земля, как известно, от Кремля».

      Сфотографировались на фоне собора Василия Блаженного. Фотографии обещали выслать по адресу прямо в Тагил. Я была одета не в новое пальто, а в плотное, тоже демисезонное, драповое «фенольного цвета» пальто, которое сшила в студенческие годы. Новое пальто лежит в багажной сумке, переоденусь на границе. И была в зимних ботинках с мехом внутри. В Москве пока минусовая погода и холодно.

      В Кремль с сумкой не пустили. Надо было сдавать её в камеру хранения, но мы дорожили каждой минутой. Надо было двигаться в сторону «Интуриста», чтобы встретиться там с прибывшей сегодня нашей уральской группой.

      В «Интуристе» тоже что-то оформлялось, но что – я не знала. Этим занимался Пётр, а я стояла в сторонке и глазела по сторонам.

      В 16.45 по московскому времени – отъезд с Белорусского вокзала. В нашем распоряжении ещё четыре часа. Покупки все сделали. Бежим в Третьяковку. И по Третьяковке бежим. Картины мелькают. Пётр выполняет обязанности гида. Он бывал в галерее много раз в свои студенческие годы. Делаем остановки только у очень известных картин. Они мне кажутся на самом деле очень