За воротами дымил большой завод. Людмила Андреевна Кузьмина

другими девчонками должны работать посменно, подменять аппаратчиков и крутить вентили у аппаратов во вторую и ночную смену.

      По сравнению с Алёной я работала в лучших условиях и занималась больше наукой, а не производством.

      Однажды меня вызвал Анатолий Абрамович Кругликов, непосредственный мой начальник:

      – Вот что, Людмила Андреевна! Я хочу вас командировать на НТМК (Примечание: Нижнетагильский металлургический комбинат). Там с понедельника будет проходить Всесоюзная научная конференция по теме промышленных выбросов и борьбы с ними. Будете представительствовать от нашего завода, а потом мне расскажете.

      Я обрадовалась возможности потусоваться среди учёных и инженеров, приехавших в Тагил из разных мест нашей страны. И возгордилась. Какую честь мне оказывают: представительствовать от нашего завода! Теперь-то я понимаю, что Кругликову не хотелось терять времени на ненужных ему заседаниях.

      Кругликов говорил тихо, а я всю жизнь страдала недостатком слуха, но старалась не показывать этого своего недостатка. И я не расслышала, что он отправил меня всего на первый день пленарного заседания. Загуляла на всё время работы конференции в течение недели.

      Отправилась в своём сером, мышиного цвета костюме, сшитом моей мамой. На груди прикрепила университетский значок. Явилась в конференц-зал Дворца культуры НТМК. Зарегистрировалась, как положено, в оргкомитете. Села в первом ряду напротив президиума, чтобы лучше слышать докладчиков. Раскрыла блокнот, приготовилась конспектировать выступления.

      Вскоре стало безумно скучно. На кой мне все эти промышленные выбросы и борьба с пылью и вредными газами? Вдруг мне передали записку с задних рядов. На листке бумаги написано: «Товарищ Кузьмина! Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Буду вас ждать в фойе во время перерыва. Судоплатов».

      «Надо же! – удивилась я. – Откуда он знает мою фамилию?» Его фамилия меня никак не озадачила. Это спустя долгие годы, живя в Москве, я узнала, что такую фамилию носил наш знаменитый разведчик Павел Судоплатов. Да и хотя бы и знала, сегодняшний этот Судоплатов мог быть просто однофамильцем, а может, просто разыгрывал меня, валял дурака, называясь не своей фамилией.

      В перерыве я вышла в фойе. Ко мне двинулся человек плотного сложения, совсем не старый. В чертах лица и выговоре чувствовался южный тип. Помню чубатую голову и хрипловатый голос. Имя его не запомнила.

      – Так о чём вы хотели спросить меня?– поинтересовалась.

      Вместо вопросов он предложил мне спуститься в буфет на первом этаже и пообедать там. Про себя я обрадовалась такому предложению: есть ужасно хотела; утром, торопясь на эту конференцию – дорога-то от завода неблизкая, – я не успела даже чаю попить.

      Когда мы подходили с подносами к кассе, он мягко отвёл мою руку с кошельком, и не успела я сообразить что к чему, заплатил за двоих.

      Тут меня осенило: вот оно что! Он меня склеить решил! Видимо, когда я проходила регистрацию в оргкомитете,