The Kills. Белый Шум

быстрее, все ингредиенты были нарезаны, ожидая своего часа. Вскоре закипела вода, куда отправились спагетти.

      Люций обжарил лук, я высыпала на сковороду ветчину, добавив по его указанию оливки, соль и перец через десять минут, пока он откидывал спагетти на дуршлаг и тер сыр. Совместное приготовление ужина было для меня в диковинку, обычно все приходилось делать самой. Весьма приятно было осознавать, что подобное времяпровождение сближает ничуть ни хуже, я бы сказала даже лучше более интимных вещей.

      – Теперь последние штрихи, – он достал из холодильника сливки, открыл крышку и встал позади меня, упирая вторую руку в столешницу сбоку от плиты. – Я лью, а ты помешиваешь.

      Он по прежнему был в одних лишь брюках, преградой между нами служила только тонкая хлопковая ткань его футболки на мне, позволяющая в полной мере ощутить жар его тела.

      Люций плавно влил все содержимое упаковки, отставил ее в сторону, перехватил мою руку, которой я держала лопатку и, приобняв свободной рукой за талию, стал помогать.

      – Мы почти закончили, – шепнул он мне на ухо, оставляя короткий поцелуй.

      По спине тут же побежала стайка мурашек, пальцы непроизвольно сжали ручку кухонной утвари сильнее.

      – Теперь спагетти и сыр, – направлял он меня.

      Я перекинула готовые спагетти в сковороду, хорошо перемешав, Люци присыпал наше блюдо пармезаном. Ужин был готов.

      – Базилика я у тебя не нашел. Придется обойтись без него, – он стал раскладывать на тарелки ароматную пасту.

      Я почувствовала, как дико проголодалась на самом деле, про себя обрадовавшись, что не ограничилась только сладким.

      – Шутишь? Тут про базилик никто не слышал, – я отправила результаты наших трудов на стол. – Еще подумают, что ты так извращенно ругаешься.

      – Нет? – Люций повел бровью от удивления. – Может старику Эрлу предложить его выращивать? Будет один такой на весь Линден.

      Я сделала суровое лицо, начав жестикулировать руками, как Марлон Брандо в знаменитой сцене.

      – Ты пришел и говоришь: Эрл, мне нужен базилик. Но ты просишь без уважения, ты не предлагаешь дружбу, ты даже не назвал меня крестным отцом.

      Я замолчала, следя за реакцией Люци, он смотрел сосредоточенно, почти не моргая, пауза грозила затянуться, но мы оба синхронно рассмеялись с моей дурацкой шутки.

      Вечер хоть и омрачился моими историями, но я чувствовала себя потрясающе. Меня выслушали, не осудили и не оттолкнули. И это был посторонний человек, не товарищи по группе поддержки, которые не осуждают потому что вы в одной лодке, а просто тот, кто смог посочувствовать.

      Поддавшись эмоциям, я обняла Люци за шею, крепко прижимаясь, словно он был моим спасательным кругом.

      – Спасибо, что открылась мне, – он обнял меня в ответ.

      – Я никому не рассказывала о себе. Все эти подробности.

      Он почему-то промолчал, только крепче смыкая свои руки на мне.

      – Ужин остынет, – напомнил Люций через пару минут.

      – Да, точно.

      После еды, когда по уже сложившейся традиции была убрана посуда, мы переместились в зал. Я снова завернулась