Антоша, вставай. Михаил Михайлович Сердюков

голос матери, и я очнулся в квартире.

      Надо мной нависла Карга. Ее лицо представлялось мне еще ужасней обычного. Глубокие морщины, кривая ухмылка и черные глаза, наполненные ненавистью и злобой.

      – С тобой все в порядке?

      – Отвали от меня, старая кошелка, – я толкнул мать ногой, и она улетела из комнаты. Упала на задницу и заорала так громко, что стекла ее любимых сервантов завибрировали. Кто-то из соседей тотчас затрезвонил в дверь. Я в панике вскочил с кровати в мокрых трусах, не зная, что делать: успокоить Старуху или открыть дверь? Внутри все сжалось, я, схватившись за голову, стал бегать вокруг Старой Карги, будто она новогодняя елка, а я нарядный зайчик с картонными ушами.

      – Что там у вас случилось? – прозвучал глухой голос Тамары Тимофеевны.

      – Томочка, – крикнула мать, – этот идиот задумал меня убить.

      Звонок во входную дверь сменился ударами. Я застыл на месте, пытаясь сообразить, что делать дальше. Я был зажат между воем матери и глухими ударами, доносившимися из коридора. Карга жмурилась от боли и держась за бедро, пыталась приподняться.

      На балконе висели постиранные джинсы и шерстяной свитер. Под дикие вопли я стянул одежду с сушилки и надел ее поверх мокрых трусов. Мне не хотелось и секундой дольше оставаться в этом сумасшедшем доме. Я желал выбежать на улицу и стряхнуть с себя все то дерьмо, которым был испачкан. Ненависть покусывала мои внутренности, и, чтобы избавиться от этого гнойного чувства, я должен был разнести весь дом. Руки чесались, но вместо того, чтобы дать им волю, я нашел в шкафу коричневую плащевку. В последний раз глянув на съежившуюся Старуху, которая покрывала меня матерными словами, я открыл дверь

      Эксперт по запахам Тамара Тимофеевна чуть не ударила меня по лбу. Она вцепилась в меня взглядом и стала поносить похлеще матери. Ее крики сопровождались брызгами слюны изо рта. Говорила она не обо мне, и не о покалеченной Карге, а о том, что ей пришлось долго стучать в дверь. Пока я спускался по лестнице, проклятия соседки неслись мне вслед до первого этажа. Оставляя за спиной пролет за пролетом, я выслушал краткое содержание своей жизни и упоминание ужасного запаха в моей комнате.

      Улицу накрыл плотный туман. Железная дверь закрылась за спиной, отгородив меня от того кошмара, что творился в подъезде.

      ***

      – Все в порядке? – спросил Сергей Валерьевич. – Вид у тебя какой-то помятый, а?

      Я смотрел на него, не зная, что ответить. Шеф вызывал у меня симпатию, и в какой-то момент к горлу даже подступил комок откровения. Мне захотелось рассказать про сны, Катю и последние события с матерью, но вместо этого я лишь ответил, что все хорошо.

      – А выглядишь так, будто тебя отпинала футбольная команда.

      Я промолчал. Перед глазами стояла картинка с покалеченной Старухой в центре зала и успокаивающей ее Тамарой Тимофеевной.

      – С таким туманом стоит быть аккуратней на дорогах, что скажешь, приятель?

      Кажется, ни на один вопрос Сергея Валерьевича