Очевидное-Невероятное. Сергей Владимирович Главатских

всё будет зависеть от того, какое положение вы займёте в глазах общества. А то, что члены Консилиума, вместо того, чтобы пригласить вас

      35.

      к себе, пожаловали сюда сами, свидетельствует о том, как сильно они на вас рассчитывают!

      Пока я ел, она говорила. Я смотрел на неё и каша, сваренная на водопроводной воде, мало-помалу начинала обретать вкус халвы с изюмом, а порошковый омлет превращался в шербет с… Ну не знаю, с чем! С мёдом! Белый халат ладно сидел на девушке, подчёркивая все прелести её фигуры. Особенно рельефно смотрелась высокая круглая грудь. Крыльев было не видно, скорее всего, она спрятала их под халатом.

      И тут я вспомнил о просьбе Хранителя найти ту, которой он посвятил стихи про грудь усталую, которая «и ноет, и болит». Но кто она такая и где мне её искать? Может, Алконост знает?

      Но Алконост волновали совсем другие вещи.

      – Итак, главное на сегодня – это вечерний бал в честь Нового Хода! Вы, надеюсь, не против?

      Разумеется, я был только «за»!

      – Поэтому никакой работы. После завтрака погуляйте немного, осмотритесь. Гагарин сказал, вам у нас понравилось. Можете также заглянуть в наш Центральный Изолятор, его в шутку называют у нас «Бутылкой» – с этой организацией в самом скором будущем вас ждут самые тесные связи. За одним навестите бывшего Верховного Комиссара.

      – Добрыню, мать его, Никитича! – радостно воскликнул я. – Он что же, присел?

      – Хуже! – Девушка отвела взгляд. – Прилёг!

      Было видно, что Алконост искренне переживала, вот только непонятно – за кого: то ли за судьбу бывшего коллеги, то ли за горькую участь, брошенного им, деревянного скакуна.

      Она полезла под халат, отчего я на мгновение уронил челюсть в кашу, и вынула из кармана, сложенный вчетверо, листок.

      Не знаю, «челюсть в кашу» – не слишком грубо?

      То был рекомендательный список моих будущих помощников на окладе, мне предстояло утвердить их – каждого персонально.

      – Не сомневаюсь, что все они достойные сыны отечества, – сказал я честно. – Но я никого из них в глаза не видел!

      – Что ж, у вас есть прекрасная возможность с ними познакомиться! В вашем распоряжении целый день. Так что дерзайте, Зигмунд Фрейдович, всё в ваших силах!

      Алконост решительно поднялась.

      С едой было покончено, я вытер рот кожаным рукавом и отправился её провожать.

      В ожидании лифта, мне удалось кое-что уточнить у неё.

      – Вы сказали «Новый Ход», я не ослышался?

      – У вас отличный слух! – призналась девушка.

      – Ну да, – сказал я, – а ещё холодный ум и горячее сердце! И всё-таки, почему «Ход»?

      – Потому, что это куда круче и значительнее, нежели просто «Год». – Алконост по-матерински застегнула верхнюю пуговицу на моей гимнастёрке и резко одёрнула подол тужурки. – Понимаете? Год длится ровно 365 дней, а что такое 365 дней в масштабах истории? Ничего! Чих барана! И тогда