Смотритель. Книга 2. Железная бездна. Виктор Пелевин

вещи, как «внимание», вообще нет. Как и все остальное в человеческой голове, это всего лишь остроумная игра слов. Мы называем словом «внимание» то обстоятельство, что в сознании происходит определенный процесс. Скажем, некий объект длительное время существует как центральный сегмент поля восприятия. При грамотной работе с Флюидом медиум сначала убирает этот сегмент из чужих умов. А потом делает с ним что хочет. Вспомни: что видят двое, видит Верховное Существо. А то, что видит один, – это личное путешествие. Если мастер Флюида – а Бог, как известно, лучший из его мастеров – захочет скрыть перемену, ее не заметит никто.

      – Но у этого принципа есть границы, – возразил я. – Ведь есть не только память, но и память о том, какой была память. Некий центральный реестр ума, где записано главное.

      – Изменить в человеческом сознании можно все. В каком угодно реестре и картотеке. Там нет ничего постоянного. Память – и личная, и историческая – это просто колода карт. Если к ней приближается шулер, мы можем за пять минут переехать в другой мир. А шулера треплют эту колоду, вырывая ее друг у друга, всю историю человечества.

      – Историки говорят, у них все ходы записаны, – сказала я.

      – Конечно, – ответил Менелай. – Кто бы сомневался. Но почему-то на той же самой колоде.

      – А что, другой нет?

      Менелай развел руками.

      – Увы. Человеческому уму негде бросить якорь.

      – Что, и я тоже просто колода карт?

      Он кивнул.

      – Кто тогда мной играет?

      Менелай весело посмотрел на меня.

      – Ни ты, ни я никогда этого не узнаем, – сказал он. – Ни один самый мудрый историк – ни здесь, ни на Ветхой Земле – никогда не выяснит, кто, как и почему меняет мир. По той простой причине, что мы способны замечать изменения лишь тогда, когда нам оставляют о них память. Сейчас тебе повезло, потому что твоей колодой играю я.

      – В каком смысле?

      Он сощурился.

      – Ты помнишь про третий резонатор?

      – Какой?

      И вдруг я вспомнил, что перед последним опытом Менелай продемонстрировал, как именно следует сжать медную голову в кулаке – и даже объяснил, что медь особенно легко поддается трансформации под действием Флюида.

      У него действительно был еще один резонатор – тоже со старых четок, с дырочкой сквозь оба уха, что показалось мне смешным… Он на секунду спрятал руку с ним под стол – а когда вынул ее и разжал кулак, его ладонь была пустой.

      Я про это почему-то забыл – причем полностью, хотя сразу же повторил вслед за ним то же действие. Я помнил только, как он выложил на стол следующую медную горошину – и сказал: «Попробуй сам».

      – Как… как…

      – Вот именно так, – ответил Менелай. – Все тайные перемены в мире осуществляют похожими методами.

      – А я смогу научиться этому? – спросил я.

      – Надеюсь, нет. Смотрителю подобное не к лицу.

      Я знал,