Калинов мост. Алексей Гравицкий

бумажку в карман и быстро-быстро пошел к выходу. Старуха довольно потерла руки. Подошел сторож:

      – Что за жертва такая странная? – поинтересовался у старухи.

      – Да не жертва это, – отмахнулась та. – Так просто… пусть что-то доброе в своей жизни сделает. Хоть и не по собственной воле.

      Черные, поблескивающие в неясном свете волны катились и перекатывались. Река казалась гладкой и скользкой. Звуков тут не было. Точнее сказать, она их не слышала, только видела черные волны и маленький горбатый мостик, соединяющий этот берег с тем не менее черным, чем вода в реке. И чернота эта, затаившаяся до поры, готова была сейчас перехлестнуть через мост, обрушиться на этот берег, похоронить под собой все, что можно.

      На мостике происходило какое-то шевеление, но разобрать с такого расстояния что там творится было невозможно. Опоры моста почернели, дальний его край провалился в непроницаемую тьму, не то растворился, не то обрушился.

      Тьма, словно живая, пожирала мост, приближалась…

      Над рекой калина спелая,

      Налитая соком.

      Обожгла ты руки белые

      В молодой осоке.

      В молодой осоке прячутся

      И дожди и солнце.

      Ой, кому-то нынче плачется,

      А кому смеётся…

      Голос прорвался сквозь видение, разрушив его, как камень упавший в воду разбивает отражение. Старуха вздрогнула и перевела дыхание. Она снова сидела у клетки и смотрела в блестящие черным глаза громадной пантеры. Песня оборвалась.

      Ночной зоопарк жил своей жизнью, и звуки здесь были свои, совсем не московские. Что-то стрекотало, кто-то всхрапывал, откуда-то издалека доносились еще какие-то отголоски животного существования.

      Лязгнуло металлом решетки. Послышались невнятные чертыханья. Потом совсем рядом зашелестели шаркающие шаги, и нетрезвый голос сторожа затянул прерванную песню.

      Ой, кому-то нынче плачется,

      А кому смеётся.

      А калина поразвесила

      Золотые гроздья,

      У кого-то в доме весело

      За столами гости.

      Гости пьют за парня русого,

      За его невесту.

      Отчего играют грустную

      Гармонисты песню.

      Из клетки утробно рыкнуло. Старуха глянула на своего любимца. Дикий кот сидел, уткнувшись лбом в металл решетки. Глаза огромной пантеры наполнились смертельной тоской. Со стороны могло показаться, что зверь понимает смысл песни.

      От чего играют грустную

      Гармонисты песню.

      Улыбнись слезинка скатится

      Со щеки на платье.

      Пусть у них всё в жизни ладится,

      Будет в жизни счастье.

      На дорожке между вольерами появился Егор Тимофеич с ополовиненной квадратной бутылкой в руке. Замер, вгляделся в ночь и направился к старухе.

      В молодой осоке прячутся

      И дожди и солнце.

      Ой, кому-то нынче плачется,

      А кому смеётся.

      Ой, кому-то нынче плачется,

      А кому смеётся.